— Думаю, я вывел пятерых. — Джон загибал пальцы.
— Шестнадцать. — Голос Дейва звучал мрачно, когда он подвел итог.
— Проклятие. — Джон провел рукой по волосам и снова спросил: — А всего там было двадцать четыре занятых стойла?
— Да, похоже, что так, — пробормотал Дейв.
— Это означает, что мы потеряли восьмерых. Нужно вычислить, каких именно, чтобы доложить Джулии. — Голос Джона стал бесцветным. — Уверен, мой новый босс возненавидит меня, когда я сообщу эту новость. Проклятие. — Он хлопнул хлыстом по ноге.
— А что с Ревери? — спросила Кейси, нарушая наступившую тишину и страшась услышать ответ. Жеребец был двукратным чемпионом мира и использовался на ферме как производитель потомства.
— Да, а что с Ревери? — Джон вопросительно уставился на конюха.
— Я отвел его сегодня утром в тренировочную конюшню. После завтрака приезжал кузнец подковать его.
— Мы его вывели?
— Не думаю, но я не уверен.
— Проклятие, — повторил Джон, будто подписывая себе смертный приговор.
Он быстро повернулся и побежал к сгоревшему строению.
— Что он собирается делать? Поднять лошадь из пепла?
Кейси услышала в голосе Дейва вину и боль.
— Не обвиняйте себя. — Она тихо коснулась его руки. Никто не виноват, и все же холод и острое чувство потери сжали сердце Кейси. Как ее отец воспримет печальное известие? Он гордился старым жеребцом. Как они справятся с потерей такого количества лошадей и знаменитой конюшни?
Кейси наблюдала, как двое пожарных боролись с Джоном, не пуская его на дымящееся пепелище.
— Глупый мальчишка, там уже никого не спасешь, — тихо прошептал Дейв, отходя от Кейси.
Но Джонатан, которого она так хорошо знала, всегда был импульсивным. И упорным. Было в нем что-то от молодого жеребца, с животным упрямством преодолевавшего возникавшие на его пути препятствия. Он не изменился.
Судьба убила нечто прекрасное и дорогое — мечту и наследие фермы Кингов. Болезненные мысли затмили ее разум. Кейси обхватила себя руками.
Погруженный в свои мысли, Джон задумчиво смотрел из окна библиотеки Кингов на дымящийся остов бывшей фермы. Его рот пересох, голова нещадно болела. Жар летнего дня сквозь оконное стекло обжигал кожу. Оцепенелый и изможденный, он прикрыл глаза и, успокаивая дыхание, думал о Кейси.
Кейси. Вчера, с волосами, убранными под бейсболку, одетая в простые синие джинсы, она показалась ему еще одним конюхом. И был потрясен, обнаружив ее около горящей конюшни. Но это было так похоже на Кейси — спасать лошадей. Она всегда была храброй, может, даже слишком.
