Все мысли, подозревала Кукла, были немного больны. Больны. Рыбьим СПИДом? Она читала как-то, что есть и такой.
Поймав за хвост вновь родившуюся плавниковую «начинать надо прямо сегодня», Кукла решительно продолжила будить Кота. К раскачиванию его спящего тела она безжалостно добавила аудиопомехи: включила «Наше радио». «Две строчки, строка и шнурок с потолка-а-а-а-а!» — громко и жизнеутверждающе пропел Илья Черт, и Кукла радостно подхватила: «Верному псу — шнурок с потолкаааа!»
Кот испуганно открыл глаза.
— Не пой, а? — жалобно попросил он.
— Не буду, — охотно согласилась Кукла, — не буду, а ты просыпайся! Теряем время! Торчим здесь уже почти неделю! И ни коня, ни воза!
— Неделю? — удивился Кот, со вкусом потягиваясь. — Странно ты считаешь, неделю… Два дня назад приехали. Ну я так думаю. Нет, я точно знаю… Отлично здесь, пупс! Такой дом. Такие комнаты, одна — вся зеленая напрочь. Другая — золотая. Такой сад. С фонтаном! А конь с возом будут… Сегодня же займусь ими. Как и договаривались. А вот фонтан!.. Это сила!
Спросонья Кот был еще больше, чем обычно, похож на лохматого мальчишку из мультфильма про рыжего-рыжего, конопатого, убившего дедушку лопатою. Кукла очередной раз подумала, что все ее мужчины были в какой-то степени рыжими, и это странно, наверное.
— Хотелось бы знать, — ехидно поинтересовалась она, — просто любопытно… Ты фонтан собираешься использовать? Каким-то особым способом? Для нашего дела? Не хочу даже думать, как…
Двухэтажный Дом светлого камня, потрясающий воображение дачников, гостей, случайных прохожих и иногда даже самих хозяев, был непрост. Полностью симметричное, не перегруженное декором здание в ясном стиле архитектуры русского классицизма. Общая композиция проста: в центре главный Дом, четкие линии веранды с изящными колоннами, по бокам два флигеля, а перед домом — регулярный парк с фонтаном.
Выстроенный в начале двадцатого века богатейшим местным купцом, сахарозаводчиком, меценатом и жуиром в качестве загородной виллы, Дом, после трагических событий Революции, Красного, Белого и прочих терроров, был раздерган на квартирки и пожалован вкупе со флигелями под своеобразное общежитие бравому офицерскому составу ВЧК. Бодрые комитетчики со многими кожаными атрибутами и чистыми руками заселили парадные и остальные покои. Не особенно заморачиваясь в плане санитарии и гигиены, левый флигель, да и фонтан по теплому времени, превратили в общественные уборные. Молодой лейтенант
