Однажды Дженни везла Робби в больницу — мальчик упал с роликовой доски и сломал руку, — и она превысила скорость. Полицейский, остановивший ее, оказался тем еще мерзавцем и в стремлении выполнить месячную норму отлова нарушителей не сделал поблажку даже после того, как увидел страдания ребенка. Он выписал штраф за езду со скоростью шестьдесят миль в час при разрешенных тридцати: два балла и пятьсот долларов. Сколько ни умоляла Дженни, патрульный упрямо стоял на своем и даже не предложил отвезти травмированного ребенка в больницу. Дженни намекнула, затем попросила, наконец, потребовала, чтобы Поль занялся этим и с помощью какого-нибудь полицейского волшебства похоронил квитанцию. Но Буш не желал слышать об этом, даже несмотря на то, что штрафные баллы означали увеличение страховки вдвое. Он отказался наотрез: «Закон есть закон». Дженни злилась на него две недели, после чего на протяжении месяца отказывалась заниматься с ним сексом. «Ты живешь по законам? — говорила она. — И я тоже».
Рядом с Бушем сидел Джонни Префи. У него изо рта торчала незажженная сигарета. Черные жесткие волосы стояли торчком — не от геля для укладки, а оттого, что уже четыре недели не общались с мылом и водой. На футболке красовалась надпись: «Ступай к такой-то матери. Будешь пялиться дальше, я тебя убью. Всего хорошего».
Нетрудно было понять, почему на Префи надели наручники.
— Джонни, учитывая то, что ты поджигатель, освобожденный условно-досрочно, все то, что больше углей для барбекю, считается нарушением условий освобождения.
Джонни посмотрел на него так, словно не понимал английского.
— А поджог склада по заказу третьей стороны едва ли можно считать пикником на берегу моря.
— Ну и что, никто же не пострадал, — ухмыльнулся Джонни.
— Ты никак не можешь понять. Пожар…
— Что, боитесь огня? — язвительно поинтересовался Джонни, рассчитывая задеть больное место.
— Если бы я любил пожары, — невозмутимо произнес Буш, — я бы стал пожарным.
Он вернулся к бумагам.
Джонни задумался; наконец его лицо скривилось в хитрой усмешке. Он потянулся к Бушу кончиком сигареты, зажатой во рту.
— Огонька не найдется?
Опешивший Буш молча уставился на него.
Прежде чем он успел взорваться, вмешался капитан Роберт Делия, его непосредственный начальник.
— Поль, поздоровайся с Деннисом Тэлом. Тэл прикреплен к тебе.
Буш поднялся из-за стола, здороваясь с симпатичным мужчиной лет тридцати. Светло-каштановые волосы, небольшая залысина. Одет в дорогой костюм, рукопожатие крепкое, отметил полицейский. Всем своим видом Тэл излучал уверенность и доброжелательность: отведенные назад плечи, левая рука в кармане, голова чуть склонена набок, точно он внимательно прислушивается к собеседнику.
