— Правда?
— Видите ли, это создает впечатление, что циферблат «улыбается». И тем придает часам дополнительную привлекательность в глазах потенциального покупателя. Так это принято объяснять.
— Ну да? И откуда вы все это знаете?
Пол? Вам что-нибудь…
— Блокнот ваш на столе?
— Конечно. А что? Пришла в голову какая-то мысль?
— Да, насчет циферблата. Десять десять. Похоже на физиономию слепца, улавливаете? Помните, что я вам говорил? Про то, что слепой вынужден стать самым терпимым человеком на свете? И улыбаться, вечно улыбаться; на его физиономии всегда десять десять, как на рекламном циферблате, — так ему легче… м-м-м… снискать расположение тех… тех своих знакомых, на чью помощь ему только и придется рассчитывать в трудную минуту. Запишите-ка это, пожалуйста.
— Готово.
— Спасибо. Как вам кажется, неплохо получилось? Сдается мне, я даже знаю, куда это вставить.
Джон, вы улыбаетесь.
— Извините, просто вы так произнесли «Сдается мне, я даже знаю, куда это вставить» — почти на грани непристойности.
— А, да-да, понятно.
— Но вы и вправду не перестаете меня поражать. Прямо как Шерлок Холмс. Каждый раз застаете меня врасплох.
— Знаете, Джон, мне, наверное, не следовало бы раскрывать вам все мои секреты, но вынужден вас все же разуверить: ничего сверхъестественного тут нет. Улыбаясь, вы морщите губы и прицокиваете языком — очень тихо, еле слышно, но все же уловимо — и при этом еще своеобразно фыркаете носом. Слепой ведь не упускает ничего. Я действительно могу расслышать, как вы улыбаетесь.
— Просто страшно подумать.
— Так ведь все зависит от того, чему вы улыбаетесь, верно? Ну вот, вы уж меня простите, но я увлекся нашей бессвязной болтовней, и теперь вам придется заново рассказать мне, что где у меня на тарелке.
— Полдень — фазан. Три часа — картофель. Семь — фасоль. И десять десять — соус.
— Благодарю вас. Кстати, какой роскошный запах у вашего лосьона после бритья.
— «Джаз». Сен-Лоран. Надеюсь, не слишком бьет в нос?
— Ничуть. Запах, я бы сказал, сдержанно-пикантный. Возможно, очередная безвкусная бурда, изготовляемая миссис Килбрайд, и не выдержала бы такого ароматического удара, но это… Ну, Джон, поздравляю, фазан восхитителен, совершенно восхитителен.
— Приятно слышать. Правда приятно. Ведь я давным-давно не готовил для двоих.
— Вы уже говорили. Но…
— Да?
— Почему, Джон?
— Что почему?
— Почему вы давно не готовили для двоих?
— Вы же знаете почему. Я живу один.
— Но я об этом и спрашиваю. Почему вы живете один?
