— Ладно, продолжай, я поговорю с Милютиным, посмотрю, что можно сделать.
Шумно распахнув дверь, в кабинет вошел Грязнов, обнимая за плечи пунцовую от смущения Маргариту. Маргарите Казанской было всего двадцать два. Она только закончила юридический. А поскольку последних пару лет работала секретарем Следственного управления Генпрокуратуры, то ее оставили в профильной организации, но перевели стажером к «важняку» Турецкому. Нелишним было бы добавить, что Маргарита приходилась племянницей Вовке Казанскому, собственно, и возглавлявшему следственный отдел.
С работой, она полагала, ей очень повезло. Турецкого Маргарита боготворила и считала гением сыска, а Грязнов со своими скабрезными шуточками регулярно заставлял ее краснеть.
Грязнов же искренне завидовал Турецкому. Турецкий менял стажеров как перчатки, очевидно, в поисках собственной Деллы Стрит, и, когда, наконец нашел ее, даже не заметил этого. Маргарита была весьма привлекательна, очень сообразительна и жутко начитанна: могла на память процитировать любое место из любого российского кодекса, разбиралась во всяких там британских прецедентах и штатовском законодательстве, правда, возраст немного подкачал.
— Как успехи? — отсалютовал Слава своей потертой кепочкой.
— А-а! — Турецкий только махнул рукой: повторять Грязнову все, что он минуту назад высказал Косте Меркулову, не было никаких сил. Тем более что ничего, кроме эмоций, его речь не содержала бы.
— Слушай, Сашка, отпустил бы ты ко мне Маргариту. Смотри, заездил ее совсем, да и чему она у тебя научиться может? Она ж Маргарита, а ты — все равно не Мастер. Другое дело у нас в МУРе. Каждый день живые преступники пачками и каждый со своей психологией…
— Оставь девчонку в покое, — снова отмахнулся Турецкий. — Ничего нового не принес?
— Да, ничего особенного. Правда в твоей разлюбезной администрации еще покойничек объявился. Но это вряд ли к нам может иметь отношение. — Грязнов наконец отпустил девушку и, заглядывая ей в глаза, попросил: — Сварите нам, Ритуля, кофе. Такого, чтоб покрепче, с пеночкой и почти без сахара. Устали мы с Александр Борисычем, надо нам взбодриться, день у нас обоих выдался…
— Во-первых, она не моя администрация, а Президента, — прервал Турецкий словесный поток товарища, который, будучи направленным на объект противоположного пола, мог литься часами, и строго взглянул на стажера, чего делать, пожалуй, не стоило. Девушка окончательно смутилась и пулей вылетела в приемную. — А во-вторых, что за покойничек?
