— Ладно. Во время твоего отсутствия я сделаю генеральную уборку в доме. Окна страшно запущены. Я наняла человека для мытья окон в кабинете. Лучше всего, я впущу в дом семейную пару. На втором этаже есть свободное помещение для них. Ты согласен со мной?
Гордон убедился, что Диана энергичная, способная и предусмотрительная особа.
Придя утром убирать в кабинете, Элеонора увидела хозяина, сидящего в ночном халате перед камином. Огонь уже потух, и когда она попыталась опять раздуть его, Гордон проснулся.
— Ах, сэр, вы меня испугали!
Он поднялся и взглянул на нее.
— Мне очень жаль, Элеонора. Пришлите сюда Третнера.
У Гордона болела голова от бессонницы. Он принял горячую ванну и почувствовал себя лучше.
— Элеонора говорит, что нашла тебя спящим у камина. Когда ты спустился из спальни? — спросила за завтраком Диана.
— В три часа. Я вспомнил, что не закончил работу.
Девушка была этим сильно озабочена.
— Почему ты не едешь ночным поездом? Ты ведь можешь выспаться в вагоне, — сказала она.
— Ничего, успею еще, — попытался улыбнуться и выглядеть веселым Гордон.
Беседа была прервана появлением Боба. Он хотел получить последние инструкции. Гордон был раздражен чрезмерной предусмотрительностью брата и холодно поздоровался с ним.
— Когда ты уедешь, я попрошу Третнера вычистить и выутюжить твои костюмы, — сказала Диана.
— Его не будет неделю. У него в Бристоле серьезно заболела тетя. Я дал ему отпуск.
— Что с тобой? — вдруг спросил Боб.
Гордон собрался уже резко ответить, но понял, что вопрос брата относился к Диане. Она вдруг побледнела и осунулась. Гордон вскочил и подбежал к ней.
— Тебе стало дурно? — спросил он испуганно.
— Ничего… разлука… я всегда расстроена, когда уезжают мои двоюродные братья.
— Ты получила плохие известия?
Возле Дианы лежали письма, полученные с утренней почтой.
— Нет. Счет мясника оказался неправильным. Что ты так смотришь на меня, Боб? Это неприлично.
Ее рука закрыла только что прочитанное письмо. Демпси вовсе не умер, он жив и находится сейчас в Лондоне. Первые строки этого послания были вполне в его духе: «Милая невеста! Я приехал заключить тебя в свои объятия». Он всегда начинал свои письма такими словами.
