— Тогда почему вы взяли меня?
— Разве не достаточно того, что я дал вам любопытный предмет для размышления? — Ее волосы были искусно причесаны, как будто она ожидала любовника. — Тесса, мне кажется, вы многое для себя почерпнули. Всего несколько часов назад. — Он шагнул ближе, протягивая руки к ней, притянул ее спиной к своей груди. — Видите, как легко это вспомнить?
— Не надо.
— Чего не надо, Тесса? Не трогать вас, не обнимать вас?
— Пожалуйста, не говорите об этом.
Он отступил назад, медленно повернул ее в своих объятиях. Он едва видел ее, но что-то остановило Джереда, когда он хотел зажечь свечу.
Он сделал то, что вот уже несколько часов собирался сделать: наклонился и поцеловал ее, заглушая свои мысли и ее мольбы самым простым способом. Если не считать того, что целовать Тессу было очень приятно, это было и изобилие новых ощущений. Движение его языка по ее губам уговаривало их открыться, тепло ее рта вызывало в нем стон новичка. Ее язык был сначала робким, а потом осмелел, когда вступил в поединок с его языком. Простой поцелуй? Вовсе нет. Поле его зрения сжималось до тех пор, пока весь мир не превратился в черную точку, как если бы он терял голову от нахлынувших чувств.
Он постепенно продвигал ее к кровати, поднимая за талию, пока она не упала на простыни. Джеред развел ее ноги, распахнул свой халат, мимолетно подумав о собственной искусности и всех тех уловках, которые сделали его таким, по общему мнению, хорошим любовником. Но ничто не имело значения, кроме сверлящей неудовлетворенности, этого проклятого сексуального голода: ни ее желания и потребности, ни его опыт и знание. Ничто.
Он вошел в нее слишком внезапно, но она была уже горячей и влажной и готовой для него. Джеред застонал и едва не закричал от волны ощущений. Он был слишком опытным любовником, чтобы думать, что она так быстро возбудилась.
— Вы такая вот уже несколько часов, да, Тесса? — Он сделал движение, погружаясь в мягкость и жар. — Пылкая. Ждущая меня.
— Я не знаю. — Тихое признание, вздох осознания. Он вошел снова. Ее ногти вонзились в его руки, голова металась из стороны в сторону по простыне.
Он чувствовал себя как дикое животное с инстинктивной потребностью спариваться, в лихорадке от желания, отчаяния, готовый рвать когтями и кусаться, порвать любого на своем пути, все, что стоит между ним и извержением его семени. Джеред крепко схватил ее бедра, притягивая ближе к себе. Он взглянул вниз, где тени танцевали даже еще более эротический танец. Со стоном вошел глубоко еще раз. Все изощренные мысли покинули его, когда он взвыл как дикарь, каким себя и чувствовал. Волна экстаза вырвалась из его разума и сердца в тот же самый момент, когда его тело содрогалось, трепетало и ликовало.
