— Привет, дорогая!
Банни Ван Ройдон, молодой американец, работал в Лондоне в рекламном агентстве своего дядюшки. С Максом он познакомился в доме общих друзей и завоевал его симпатию. В Руане у него была небольшая скоростная лодка, и он приезжал в «Барн-Клоуз» на уик-энд при первом же удобном случае. Он был обаятелен и совершенно безответственен, открыто влюблялся чуть ли не в каждую встреченную им женщину и обладал добрейшим сердцем. Селине он очень нравился и отвечал ей безграничной взаимностью. Банни подплыл к мелкому концу бассейна и встал на ноги. Его милое, задорное лицо светилось от удовольствия.
— Где ты пропадала весь день? — патетически требовательно осведомился он. — Мне пришлось развлекаться самому несколько часов подряд. Это место скучное, как овца, — ни одного юного и красивого лица! А Макс все утро провел на своей ужасной, опротивевшей ему лодке.
Селина улыбнулась ему.
— Как насчет того, чтобы дать мне очередной урок танцев? — предложила она. — К июлю мне надо чувствовать себя абсолютно уверенно. Я должна буду танцевать с гостями по субботним вечерам.
— Великолепно! — с энтузиазмом откликнулся Банни. — Ты появилась очень вовремя. По субботам ты будешь нарасхват, милая. Позволь мне еще разочек нырнуть, и я буду с тобой.
Селина пошла в залитый солнцем бальный зал и принялась копаться в музыкальных записях. Вскоре молодой человек присоединился к ней. На нем были легкие красно-рыжие льняные брюки и ярко-синяя рубашка, в этом наряде он выглядел совсем как дерзкий мальчик. Около часа они танцевали в пустом зале. Когда музыка закончилась, он, не выпуская девушку из объятий, наклонился и поцеловал ее.
— Я же сказала тебе… — начала было Селина.
— Я знаю, — засмеялся он. — Ты здесь работаешь, гости не должны позволять себе вольности с персоналом, и это не является частью твоей работы.
— А вот это не мои слова.
— Но ты ведь это имела в виду. Ничем не могу помочь тебе, Селина, ты выглядишь такой забавной и милой. У тебя такое серьезное маленькое личико и смешной носик. А другие мужчины не пытаются поцеловать тебя?
— Я не хочу других мужчин… молодых мужчин. А что такое с моим носом?
— Ничего. Он вздернутый. Просто очаровательный.
— О! Ну как, у меня получается?
— Ты танцуешь хорошо — у тебя дар от природы. Но твоя нежность непристойна!
— Нежность?
— Ласковость… игривость. — Он озадаченно смотрел на нее. — Нет, это не проявление страсти. Ты остаешься холодной. Это даже не смущает тебя!
