– А потом... Умерла мать девочек, отец совсем слетел с катушек. Жизнь Кристины превратилась в ад.
– А потом в ее жизни возник прекрасный юноша – ее принц на белом коне, и ей наконец-то повезло. Он купил ей усадьбу, женился...
– А ты откуда знаешь? – удивилась Зинаида Михайловна.
– Мне уже при въезде в ваш город рассказали эту историю. Я, между прочим, приехала работать именно в эту усадьбу.
– Дом Кристины? Кем?
– Я – декоратор и должна была возродить этот дом к новой жизни.
Зинаида Михайловна задумалась.
– А ведь когда Кристины не стало, ее муж сказал, что он никогда не продаст ее дом.
– А он, насколько я поняла, и не продал. Он просто решил обновить усадьбу.
– Да, дом-то развалился. Ремонт требуется большой.
– Он обещал приехать лично.
– Лично? Боже мой! Как я рада буду его видеть!!
– Вы его знали?
– Конечно! И видела его горе на похоронах моей внученьки, Кристины. Он – прекрасный человек! Просто прекрасный... – покачала головой Зинаида Михайловна, погружаясь в воспоминания.
– А что вы делали после гибели Кристины?
– После жизнь продолжилась, но боль и тоска не отпускали меня. К тому же смерть сестры не смогла пережить Юленька. Ведь Кристина была единственной, кто опекал ее, кто любил и заботился о ней. Она стала очень замкнутой, впала в депрессию, потом начала заговариваться. Ее сюда и определили.
– Вот почему вы здесь! – догадалась Аксинья. – Вы ухаживаете за ней?
– Да, дочка... Юленьке здесь будет очень плохо без меня.
– Я думаю.
– А у меня в жизни тоже осталась только одна внучка-то и всё. Тут уж и умру с ней.
– А отец? Ее отец? Он жив?
– Жив, – отвела глаза Зинаида Михайловна, но что-то в ее интонации и выражении лица Аксинье не понравилось.
– Что с ним?
– Да он мало интересовался дочками, когда они были семьей. А уж сейчас... – махнула рукой тетя Зина. – Кристины нет, Юленька здесь. Хотя он бросил пить, вроде взялся за ум, считая, что Бог его достаточно покарал. Но с Юлей у него контакта нет.
Внезапно шальная мысль пришла в голову Аси:
– А может, и Юля вполне нормальная? У вас тут страшная больничка. Метут всех подряд, без разбору.
– Да нет. Юленька с детства страдала аутизмом, а со смертью сестры стала совсем неадекватна. Нет, у нее бывают светлые моменты, и говорить с ней можно, но...
– Но?
– Говорит она только со мной, а это не норма в нашем социальном обществе. Ну да ладно слезы лить! Хочешь пройтись по двору, подышать свежим воздухом?
– Конечно хочу. Ноги затекли.
– Только сразу же предупреждаю, сбежать не удастся. Не из-за того, что я тебя прошу, а из-за того, что вокруг огромный бетонный забор с колючей проволокой.
