– А ты не смотри, – лениво сказал водитель. – Чего на них смотреть? Хлам он и есть хлам.
– Эх, Серёга, Серёга, службы ты нашей не понимаешь, – голос остановился. – Положено, вот и смотрим. А они премию насчитать не могут. Как положено. Ладно, езжай. На обратном пути договорим.
Загудел электродвигатель, створки ворот со скрипом и скрежетом отъехали в сторону, грузовик дёрнулся, взревел движком и покатился по дороге.
«Кажется, пронесло», – неуверенно перевёл дух Алекс.
– Эй, малой, жив, не порвал связь от страха? – весело спросил водитель, не повышая голос. – Ты, пока сиди, не высовывайся. Сейчас к ангару подъеду, там выскочишь.
Грузовик попрыгал на рытвинах и остановился, пискнув тормозами.
– Ну, всё, приехали, станция Березай – кому надо – вылезай!
Алекс откинул брезент, осторожно сел, и огляделся. Здесь было значительно меньше света, лишь горели одинокие лампочки над ангаром, да светились окна первого этажа в мастерских. И значительно тише.
– Ну, вот тебе ангар, а вот тебе и мастерские, – грузовоз с любопытством его разглядывал. – Давай, дуй к Кузнецу. Потом, если встретимся, расскажешь, чем твоё дело завершилось.
Алекс неловко перебрался через борт, слез на землю и повернулся к грузовику:
– Спасибо вам огромное! Даже не знаю, как вас и благодарить.
– Да, ладно-ладно, дуй, давай, не стой... – и грузовик въехал в открывшиеся створки ангара.
Алекс постоял немного, затем повернулся и пошагал к недалёкому зданию мастерских. Небо сплошь в низких тучах, подсвеченных яркой иллюминацией Административной зоны, тяжело нависало над Полигоном. И не было в этих тучах, ни какого видимого просвета.
По мере приближения к входной двери мастерских Алекс медленно впадал в панику. Что говорить, что объяснять, чего просить? Здравствуйте, я ваш старый знакомый, помните, вы меня оперировали? Да я вот тут, модуль потерял... А еще был черный дрон... Ой-ёй-ёй, что будет? Пошлёт он меня сейчас в пепелац за луцем. И будет прав. А я дурак. Брошу всё и уйду в квакеры. Или в контрики. Или как там они себя называют?
Одинокая люминесцентная лампочка освещала вход – двустворчатую, обитую железом, тяжеленную дверь. Алекс подошел и толкнул правую створку. Дверь не шелохнулась. Толкнул левую. Тот же эффект. Толкнул ещё раз, уже сильнее. Ноль эмоций. Тогда он упёрся всем корпусом и поднажал. Взвыли исполнительные механизмы модуля, и заморгал индикатор «перегрузка главного двигателя».
