Я улыбнулся ей со всем обаянием и скромностью, на которое способен экс-помон.
– Мисс Джервоне, мне сказали, что вы – старшая покровительница, а такой новичок, как я, больше всего нуждается в хорошей покровительнице. – Я хотел было еще спросить ее, не принадлежит ли она, случаем, к Первой Всеобщей, но подумал, что она, скорее всего, католичка.
– Это верно, я – старшая покровительница, но я ведь работаю с детьми…
У нее были плотно сжатые узкие губы, чересчур густые брови и холодные, настороженные маленькие глазки. Не самое милое личико из тех, что я видел. Я полностью разделял ее явное нежелание вступать в беседу, но я выполнял свой долг. Я был ищейкой, направленной по следу. Ищейки же меньше всего руководствуются симпатиями или антипатиями.
– А я в некотором смысле дитя, – улыбнулся я и почувствовал отвращение уже и к себе. – Все здесь мне вновь, все необычно. Я слышал, что у вас добрая душа…
Старшая покровительница заметно побледнела и сжала руки, которые по-крестьянски держала на животе, так что костяшки пальцев побелели.
– Кто же это говорит, что у меня добрая душа? – испуганно спросила она.
«Или это качество здесь не слишком ценится вообще, – подумал я, – или она почувствовала намек на Лопо». Я сделал вид, что пытаюсь вспомнить: замолчал, наморщил лоб.
– Боюсь, мисс Джервоне, я не вспомню. – Я постарался улыбнуться виноватой улыбкой мальчугана, забывшего на уроке ответ.
– Ладно, мистер Дики, не морочьте мне голову! – вдруг взорвалась она. – Для чего вы пришли ко мне? Что я кому сделала? Если чего есть против меня – выкладывайте! Я, знаете, женщина простая и не люблю всякие такие подходики. «В некотором смысле дитя»! – передразнила она меня. – Что-то не похожи вы на дитятю. Дитя, оно не лукавит, не вьется кругом да около. Вот вы сказали, что вы бывший полицейский монах. Я хоть многого не знаю про вашу веру, сама я католичка, да давно здесь, но, по-моему, в каждой вере главное – это прямота. – Она сурово посмотрела на меня.
– Простите, мисс Джервоне, я, право, не думал, что мой визит вызовет такие эмоции. Мне казалось, что жизнь здесь довольно скучная и каждый новый человек должен вызывать по крайней мере любопытство. Я буду с вами честен: мне понравилось ваше лицо, и я слышал о вас только хорошее, вот я и решил познакомиться с вами… Но если вам неприятно… Я не знал, что люди здесь так подозрительны. – Я пожал плечами и повернулся, чтобы выйти, но голос старшей покровительницы остановил меня:
