— Товарищ майор, вы не могли бы задержаться, — в голосе комиссара проскочили нехорошие нотки, и Шелепин резко повернулся. — Так что ты там вечно забываешь насчет политработников?
— Что с тобой такое, Михаил? — удивился комбат.
Комиссар, не мигая, смотрел ему в глаза. Майор выдержал взгляд. Беляков вздохнул и похлопал Шелепина по плечу:
— Извини, сорвался. Но ты меня иногда беспокоишь.
— Чем же? — улыбнулся комбат.
— Во-первых, — Беляков посмотрел в сторону — я не всегда буду твоим комиссаром. Мало ли что. Меня могут перевести, могут убить, в конце концов. У тебя что на уме, то и на языке, постарайся сдерживаться, пожалуйста. Слово не воробей.
— Ладно, ладно, ты мне это уже говорил, — засмеялся Шелепин.
— И еще раз скажу. Но не это главное. — Комиссар помолчал, то ли собираясь с мыслями, то ли подбирая слова. — Я знаю тебя три года, ты очень хороший и грамотный командир. Но, видишь ли… — он запнулся.
— Ну, договаривай, — посерьезнел комбат.
— Понимаешь, ты как-то… Всегда в оппозиции. Сколько помню, ты всегда гнешь свою линию. Нет, это, в общем, нормально, что у тебя есть свое мнение. Только понимаешь, оно почему-то всегда идет вразрез с мнением большинства, и командования тоже. Тебе сколько лет? Тридцать шесть. А все еще майор. Другие в этом возрасте уже дивизиями командуют.
— Да и ты, Миша, что-то в батальонных комиссарах засиделся, — насмешливо ответил Шелепин.
— Подожди, дай договорить, — комиссар, похоже, наконец собрался с мыслями. — Я твою прямоту очень уважаю, но иногда мне кажется что ты ею просто упиваешься. В ущерб делу, кстати. Пойми, это проще всего — резать правду-матку. А вот просто взять и без разговоров, спокойно, грамотно исполнить приказ…
— Я что, когда-то не исполнял приказы? — тихо спросил Шелепин.
— Нет, я не о том, — досадливо поморщился Беляков. — Видишь ли… Вот сейчас, к примеру, ты недоволен тем, что нас распределяют по дивизиям. Нет, вполне возможно, ты прав. В конце концов, тактику танковых войск ты знаешь лучше меня. Но я тебя очень прошу, не показывай этого нашим ребятам. Пойми, им и без того страшно и мутно. Война пока не в нашу пользу идет, у многих первый бой. Если при этом ты еще с кислой рожей дашь им понять, что они выполняют неправильный… С твоей точки зрения неправильный приказ… Ты понимаешь, какое у них будет настроение?
— Постой, — попытался вставить слово майор.
— Нет уж, дай договорить, — резко оборвал товарища комиссар. — Может быть, мы уже сегодня пойдем в бой. Может, уже к вечеру большинство из нас погибнет. И я хочу, чтобы наши мальчишки были уверены, что они дерутся не напрасно. Что это не ошибка. Ты понял меня? Не могу как следует выразить.
