Большинство окон снизу заколочены досками. На обледенелых ступенях крыльца Комаров поддержал Аню. Тёмный коридор. Оббитая матрацем дверь не подходила к блоку. Иван с трудом открыл её. Сестра – хозяйка споткнулась на обледенелом полу. В мрачной комнате не белили лет пять. Две маломощный лампочки с трудом разгоняли полумрак. Девочка в замурзанном халате, который был белым в эпоху Хамураппи, чистила картошку. Поздоровались.
– Помыть надо, – сказала строго Анечка, вынимая из пакета свою спецовку. Иван удержал её, подошёл к плите, от которой шли тёплые волны.
– …Не хватит тогда воды, – проговорила девочка – повар с грустью. Как выяснил Иван, жарочные шкафы давно погорели, овощечистка – в проекте, электромясорубка ремонтировалась. К одному из столов прикреплена домашняя шнековая измельчалка мяса, именуемая, – мясорубкой.
– У нас не ресторан, – повторяя чьи-то слова, говорила сестра – хозяйка. – Продукты свежие. Сразу идут в закладку. Меню простое – протёртые супы, жидкие каши. Иногда делаем салаты и винегреты. Прежняя повар по праздникам баловала биточками. Тая не успевает одна. Вот построим кухню, купят оборудование.
– Ваня, попробую, – умоляюще, проговорила Аня, видя, как мучается девочка, орудуя большим тупым ножом. Картофелина несколько раз падала на пол. Девочка поднимала её и пыталась тонко срезать шкурку, но пальчики замёрзли. Не получалось. Иван подошёл к крану над плитой, хотя по наледи на ступенях, на половицах коридора можно понять, что воды нет, поэтому картошку чистит повар не мытую. Он представил, как его женушка носит воду по обледенелым ступеням, по тёмному коридору, наполняет огромные кастрюляки. Покрутив кран, коснулся батареи отопления.
– Отключили. Где-то порыв, а найти не могут. От плиты всегда тепло. Она же электрическая…
– Зато спина мёрзнет, – сказал зло Иван, качая головой. – Такие условия труда, и крошечная зарплата. На греческой галере у рабов условия были приличнее. …Не был я там по счастливой случайности, но это, издевательство над живыми поварами.
– Иногда воду носят больные, – сказала тихо девочка-повар.
– Им нельзя на кухню, – недоумевала, Анечка.
– Иногда просим дворника. Когда у него нет работы…
– Тут должно работать четыре человека. Диетический стол. Общий стол. Детское отделение, родильное…
– Ну. …Да, – сказала сестра-хозяйка и её щечки просто запылали огнём. – Работали трое. Дочь хирурга уехала сдавать сессию. Старший повар заболела. А главный – на пенсию ушла.
