Он решил, что его дети никогда не будут получать ни от кого подачек. Ни от государства, ни от родительского комитета. Он должен вырасти, и получить диплом об окончании института или техникума, чтобы не жить в раздевалке, не ругаться с начальством, которое не уважает тебя, как оно не уважает мать. …Он должен получить это проклятое образование. Не смотря ни на что, добьётся своего. Будет упорно работать, пойдёт к своей цели сегодня…
Вова копал погреб, натаскивал на потолок шлак, помогал печнику монтировать печи. Гриваневы спешили достроить дом из двух половин. В одной – будут жить Вова и его мама, а в другой – сестра с мужем. Иван помогал приятелю. Его учил сосед, как делать дом, как работать топором и долотом, запиливая «косую лапу», чтобы связывать между собой шпалы. Он помогал сверлить отверстия под шканты. Вова ничего этого не умел и не знал, но он учился, ведь помогать ему вполне мог муж сестры, но он был на работе, он пёк хлеб на заводе.
…Жизнь в сырой раздевалке, пахнущей спортивным потом и глиной новой печи, не всегда была интересной. Она была неприятной. На стройплощадку стайками шли дети и взрослые. Они привыкли брать всё, что лежит на улице, так как прежние сторожа не утруждали себя заботами приходить на работу в воскресение. Случалось, приторговывали пиломатериалом. Доски, брусья, цемент, уголь, бензин – тащили нагло днём. На крики нового охранника не обращали внимания.
…Бабкиной дали новые деньги, и она купила новое одноствольное ружьё. «Это психологическое оружие». – Сказал мастер. …Его никто не боялся, и на глазах сторожа, схватив доску, дети бежали через пустырь, к посёлку Октябрьский. Угнаться за проказниками невозможно. Дети частенько отбегали, снимали брючки и, хлопая себя по разным голым местам, кривлялись, самозабвенно пели оскорбительные частушки. Кто так их воспитал, почему дети не уважают женщину-сторожа?
Дядьки, живущие по соседству, смеялись в лицо сторожу и твердили, что сынок может сломать себе ногу или руку, идя из магазина; на него могут напасть пьяные хулиганы и сделать инвалидом. …Обещали поджечь, если не перестанет гонять детей со стройки, не давая досок и обрезков на топку. Бывшему старшему краснофлотцу военно-морских сил Тихоокеанского флота, – это не нравилось. Анна попросила денег на покупку патронов. Ей отказали. «Нельзя!» Пришлось идти на нарушение и покупать папковые патроны на свои деньги.
Люди не понимали сторожиху. Они хотели, чтобы всё было, как раньше. Пришёл на стройку, увидел нужный брусок, понёс домой. А это странная тётка пытается их усовестить, не разрешает брать и не продаёт пиломатериал. Другие сторожа продавали, разрешали. С ними было легко договориться. Огромный завод не беднел, потеряв несколько брусков или плах. А новенькая сторожиха беспокоилась за большой завод, как за свой. Глупая баба…
