— Я пришел играть.
— Чего? — отвечает Хантер. С самого первого своего появления в зале «Рек» он всегда старался избежать любых неприятностей и иногда он даже извинялся перед товарищами, когда фолил или промахивался по кольцу. Кроме него, никто никогда не извинялся, но Хантер был приятным белым парнем и умел играть на подборе, поэтому к нему все относились хорошо.
— Я говорю, черт возьми, освободи мое место.
— О’кей. — Хантер пожимает плечами и собирается уже покинуть площадку. Все остальные переглядываются. Как-то это не круто.
— Йо, парень, не позволяй ему такое делать, — вмешивается тот, кто позвал Хантера играть вместо Наны. — Он сам ушел. Тебе и играть.
— He-а, ничего страшного.
— Нет же, парень, ты не обязан уходить с площадки, он сам ушел. Аты играл. Оставайся.
— Что ты сейчас сказал? — спрашивает Нана.
— Я сказал, пусть он останется. Ты ушел. Ты пойдешь следующим.
— Нет, следующим буду я, — говорит Артуро.
— Заткнись, Артуро, — отвечают ему все.
Хантер думает, что всем стоило бы поучиться идти на компромисс. Может, на уроках истории, где сам Хантер узнал о Генри Клее, «великом мастере компромисса»[7]. Но Клей никогда не играл здесь, в зале «Рек».
— Нана, уйди с площадки. Хантер — мой нигер, — обращается к Нане еще один черный парень и хлопает Хантера по плечу. Все смеются, кроме Наны. Нана взбешен, он подходит к Хантеру и встает прямо перед ним. Хантер не знает, что делать. Он пятится. Остальные смотрят. Артуро оживляется и начинает вопить: «Дай ему, дай ему!», он весь поглощен происходящим. Нана что-то невнятно и свирепо тараторит.
Хантер — парень достаточно плотный. Но при этом гибкий, текучий. Нельзя сказать, что он толстый, как бык. Ровно столько, сколько нужно, мышц и сухожилий. Когда Хантер наконец ударяет Нану, Нана сильно шатается. Если бы это можно было посмотреть в замедленном воспроизведении, как делается во время спортивных передач, было бы видно, как от удара челюсть Наны сместилась в сторону. Кадр за кадром… это просто отвратительно, многие ребята никогда ничего подобного и не видели. От звука, с которым кулак с силой бьет по человеческой плоти, у всех передергиваются лица.
Хантер, само собой, не ударил его первым, он просто дал сдачи. Он сделал несколько кругов по залу, убегая от Наны. Но когда тот загнал его в угол, Хантер развернулся и перестал себя сдерживать. Он немедленно бросается на помощь:
— Слушай, ты как, в порядке? Я не хотел тебе сделать больно, просто приложи холодное, — и тут же восклицает: — Черт побери! — Нана снова размахивается, и Хантер пригибается. Нана бьет его локтем в ухо, и Хантер едва удерживается на ногах. Он внезапно понимает, что Нана не шутит. Нана кидается на него и получает коленом в зубы. Оба, измазанные кровью, с глухим звуком падают на пол.
