Он обернулся. И рот раскрыл от изумления.
— Что случилось с Генералом? Где его шерсть?
— Именно об этом я и хотела тебе сказать. Хейли его подстригла.
— Под овцу!
— Скорее, под бильярдный шар.
Клейт в три шага оказался в спальне. Генерал Кастер всегда держался с почти человеческим достоинством, а сейчас смотрел на хозяина с таким выражением, словно его застали в комнате голым при всем честном народе.
Клейт присел на корточки и провел рукой по тому, что осталось от густой черно-белой собачьей шубы.
— Бедный Генерал!
— Он снова обрастет, — сказала подошедшая Мэлоди.
— И это сделала Хейли! — Клейт внезапно снова ощутил свою полную непригодность к роли воспитателя. — Но зачем?
— Ну, она еще не до конца выразила свое отношение к нашему браку, — спокойно произнесла Мэлоди. — Девочка слишком мала, чтобы объявить нам бойкот или высказать открыто, что она о нас думает.
— То есть, таким образом она заявила свой протест?
Мэлоди кивнула:
— И напомнила нам о себе.
Клейт взъерошил волосы.
— Но почему она просто не закатила скандал, как делают другие дети?
— Скандалить — не в ее характере.
— Но это моя любимая собака!
— Хейли тоже любит Генерала Кастера, — сказала Мэлоди. — Я думаю, она старается выяснить, насколько ты любишь ее, свою родную дочь.
В прежние времена любой отец в подобной ситуации прибегнул бы к помощи ремня, но современные ученые выдвинули множество новых воспитательных теорий. Клейт нуждался в совете более сведущего человека.
— И как, по-твоему, мы должны поступить?
Мэлоди прекрасно понимала его растерянность.
— Хотя Хейли и не признается себе, я думаю, в душе она чувствует, что Виктория отказалась от нее.
— Значит, о трепке не может быть и речи?
Мэл кивнула:
— Мы должны дать понять Хейли, что никакие ее проступки не заставят нас разлюбить ее.
— А что делать с Генералом?
— Он может спать здесь, пока его шерсть не отрастет заново.
— Он не спит в доме, Мэл.
Мэлоди подняла брови, но произнесла все так же спокойно:
— Он, видимо, облюбовал эту комнату. Ты хочешь выставить его отсюда?
Генерал Кастер взглянул на Клейта глазами, полными невыразимой печали. Вспомнив, как трудится пастушья собака днями напролет, подгоняя отбившуюся от стада скотину, трудится только ради еды и редкой похвалы, Клейт не смог приказать верному Генералу покинуть помещение. В конце концов, что с того, если собака поспит в его комнате? Главное — в ней будет спать Мэлоди!
— Клейтон! — окликнула его Хейли из гостиной.
— Можешь зайти сюда, — разрешил он.
