А когда она рассказала о своих планах работодателю, тот благословил ее, написал рекомендательное письмо и отпустил, не заставив отработать обязательные две недели после подачи заявления об уходе, чего требовал от своих служащих неукоснительно. Он сказал, что Одри честно отработала на компанию пять лет и заслужила поощрение. Ее последний рабочий день закончился тем, что у всех выступили слезы на глазах, включая самого босса.
А потом Одри села в самолет и полетела домой… к любимому человеку, которому теперь принадлежала душой и телом.
Одри села в такси и поехала на квартиру Джолли. Узнав, что его нет дома, она огорчилась, но не очень. Сердце подсказывало ей, что Джолли где-то неподалеку. Недолго думая, она дала шоферу адрес своего родового гнезда и велела ехать туда.
Когда они добрались до поляны, на которой стоял дом ее предков, первым, что заметила Одри, был красный пикап Джолли. Ее сердце застучало с перебоями. Она расплатилась с шофером, подхватила чемоданчик (остальные вещи должны были прибыть через два дня) и выскочила наружу. Вскоре такси исчезло за поворотом узкой тропы.
Глядя себе под ноги, Одри поднялась на крыльцо и вошла в дом. В первой комнате было пусто, но из второй, выходившей окнами во двор, доносился стук молотка и какое-то рычание. Недоуменно нахмурившись, она открыла дверь и увидела Джолли, стоявшего лицом к стене. В одной руке он держал молоток, а в другой гвоздь. Она увидела, как Джолли поднял молоток и ударил по гвоздю — точнее, по пальцу. Он охнул, а потом испустил несколько громких ругательств.
— Ай-ай-ай, — сказала Одри, стоя у него за спиной. — Настоящие плотники так себя не ведут. Разве ты забыл первое правило выживания?
Джолли обернулся и посмотрел на нее так, словно увидел привидение. Одри улыбнулась.
— Привет!
Тут Джолли справился с изумлением, и его лицо стало мрачным.
— Одри, зачем ты приехала?
Нотка гнева, звучавшая в его голосе, заставила Одри опешить.
— Я… я приехала, потому что думала, будто ты хочешь этого…
На губах Джолли расцвела медленная счастливая улыбка, и он шагнул к ней.
— О Господи, Одри, я два дня ждал твоего звонка! И начал бояться, что ты не приедешь!
А потом она оказалась в его объятиях. Он поцеловал ее, а она поцеловала его.
— Я люблю тебя, женщина. Теперь ты больше не сбежишь от меня.
— Не сбегу, — ответила Одри, глядя ему в глаза и ища в них подтверждение только что сказанных слов.
— Одри, милая, я знаю, ты боишься довериться мне. Я не могу осуждать тебя, потому что много раз говорил, что не хочу обзаводиться семьей. Но я не похож ни на твоего отца, ни на твоего деда. Я уже не тот малый, который считал себя непобедимым. Я знаю, что я не непобедимый. Мысль об одиночестве пугает меня. Я не могу без тебя жить, и если ты дашь мне хотя бы половину шанса, то буду доказывать тебе это каждый день. А сейчас я могу обещать только одно: я всегда буду рядом с тобой.
