Они уже сказали все, что могли. Не о чем больше говорить.
Наклонившись, он повернул ключ зажигания и мотор взревел.
Дорис встала, отряхнула платье, потом наклонилась, чтобы видеть его лицо.
— Может, тебе и не о чем говорить, Тед. Но мне есть о чем. Я хотела узнать некоторые вещи. Мне нужно было сказать тебе кое-что… — То, что не решилась высказать прямо сейчас, да еще в таких обстоятельствах. Встряхнув головой, она отступила на несколько шагов. — Забудь обо всем. Не принимай близко к сердцу.
Не сказав больше ни слова, он уехал. И ехать-то ему было всего несколько кварталов, но ей трудно было отделаться от ощущения, что он снова сбегал от нее.
Вздохнув, она проследила взглядом, как машина скрылась из виду. Но мысли о Теде не покидали ее ни на минуту уже с субботнего утра. Дочь провела воскресенье с дедушкой и бабушкой, а ей пришлось проработать два тягомотных дня. И все же у нее было достаточно времени, чтобы все заново обдумать и прийти к нескольким неизбежным выводам.
Тед имеет право узнать, что у него есть дочь.
Если он захочет стать отцом, Кэт придется познакомиться с ним. Поскольку она не может заставить девочку хранить подобную тайну, значит, правду должны узнать все: ее родители и сестры, семейство Тейлоров, знакомые. Она обязана признаться, что лгала им, и должна молиться, чтобы все они — в том числе дочь и ее отец — простили ее.
Вряд ли Тед будет снисходителен, поскольку то, что она натворила, не так-то легко простить.
Когда она шагала по подъездной дорожке, ее на всей скорости обогнала на велосипеде Кэт. У гаража она спрыгнула с него и, бросив на землю, подбежала к матери.
— Я рада, что ты дома, — проворковала она и обняла плечи матери худющими руками.
Дорис замерла, словно впервые почувствовала нежность этого объятия.
Что я наделала, с ужасом подумала она. Лишила Теда такой вот ежедневной ласковой встречи дома на протяжении девяти лет. Зная, как он одинок, она скрыла, что у него есть дочь. Его же дочери говорила, что Грег ее отец и в память об этом мнимом отце поставила на ее тумбочку фотографию чужого для девочки человека. Отказала Теду в радости и счастье, на которые имеет право всякий отец. Украла девять драгоценных лет у него и у Кэт, девять бесценных лет, которых уже не вернуть. Никогда.
То, что она натворила, не имеет оправдания. Теперь глупо даже думать, что он сможет ее простить. Нет, лишь возненавидит…
Хэмфри поклялся себе, что больше не появится здесь, но в субботнее утро снова бежал трусцой по направлению к дому Дорис. Он не спрашивал себя почему. Не вспоминал об обещании, данном Грегу давным-давно. Не внушал себе, что гораздо разумнее сделать вид, будто она не существует вообще. Не признавался, что даже пробежка мимо ее дома приведет лишь к одному — к душевной боли.
