– Ну и повезло же нам! – сказал он, подавив, казалось, само собой разумеющийся смешок.
В ходе этого ночного броска были взяты: 1 танк, 47 тракторов, 13 орудий, 525 грузовиков, 15 прицепов, 3 полевые кухни, 54 гужевые подводы, 11 легковых машин и 150 пленных».
Так описал этот ночной марш в неизвестность обер-лейтенант Файг.
Он повествует также о приказе, отданном Эккингером на следующее утро:
– Всем спешиться! Наступать будем пешим строем! Наши БТРы нам доставят позднее, это сделает Файг, потому что должен же он отдохнуть. Обер-лейтенант Кёрбер примет командование над ротой Файга.
– Однако я, – возразил Файг, – совершенно с этим не согласен. Я уже сжился со своей ротой.
Таким образом, и в этот день Файг принял участие в главном сражении. Вместе с майором доктором Эккингером и своей ротой он встал в арьергарде ударной группы. Они двигались через небольшой лесок, который находился справа от большого шоссе, ведущего на Калинин. Вскоре перед ними заплескала свои воды Волга.
На этот раз Файг продвигался вперед недостаточно быстро. Поэтому он оторвался от своего командира и оказался неподалеку от того места, где авангардом расположились мотопехотинцы соседнего полка под командованием обер-лейтенанта фон Бубенхайма. Там он переговорил с Бубенхаймом и пробрался к двум мотопехотинцам, которые занимали передовой пост.
– Что случилось, почему вы так осторожничаете? – спросил он их. – Слушайте, я быстренько пройду вперед. А когда вернусь, не вздумайте открыть по мне огонь, ясно?
И он в одиночку двинулся через лес вперед. С опушки леса он увидел вдали перед собой силуэты окраинных домов Калинина. Несколько ближе различалось строение лесопилки, к которой он после краткого размышления и подобрался.
Внезапно метрах в двухстах он заметил два русских орудия. Стволы их были направлены в сторону шоссе, проходящего через Даниловское. На открытом месте располагался авиационный пулемет, рядом с ним курили два красноармейца. Файг разведал вполне достаточно и быстро вернулся назад к роте Бубенхайма.
– Артиллерийский корректировщик – вперед! – приказал он.
Через пару минут корректировщик появился, выслушал рассказ об обстановке, забрался на дерево, росшее неподалеку от лесопилки, и приготовился направлять артогонь. Оба орудия и пулемет после краткой перестрелки были подавлены.
На передовой появился генерал-лейтенант Кирхнер, с 20 мая 1940 года ставший кавалером Рыцарского креста, и отдал приказ о наступлении. Рота Бубенхайма, попав под сильный огонь неприятеля, залегла, не пройдя и нескольких шагов. Тогда вперед пошел Файг со своей 3-й ротой. На лугу с высокой травой они тоже были вынуждены залечь. Вскоре до Файга донесся голос лейтенанта Гайена:
