Санди Лав просто восхитительна, она тут же меня атакует.
— Почему это вы так быстро убежали вчера вечером?
— Во — первых, не вчера вечером, а сегодня утром. У меня была срочная встреча.
Она недоверчиво смотрит на мою голову. Я совсем забыл, что шишка все еще там.
— На вашем месте, — говорит она, — я бы так не торопилась. Это опасно.
— Это же скандалист, — уверяет Дуглас. — Рок всегда был скандалистом и навсегда им останется. Поверьте мне, любовь моя…
С полным ртом жареного лука он нежно склоняется к Санди Лав, но та отталкивает его.
— Не думайте, что меня может соблазнить этот ужасный луковый запах, — говорит она. — Я предпочитаю шанель.
Дугласа не так — то просто смутить. Он поглощает бифштекс с заразительным удовольствием, и я едва успеваю обогнать его с яичницей.
Я смотрю на Санди Лав, она смотрит на меня; в атмосфере, бесспорно, происходят какие — то изменения, так как столкновение наших взглядов вызывает заметное повышение температуры. Я роняю на пол бумажную салфетку и, наклонившись за ней, убеждаюсь, что под столом можно увидеть много любопытных вещей, в особенности когда их вам хотят показать, и что на Санди Лав нет ничего такого, что помешало бы ей широко расставить ноги или поиграть в классики.
— Я не скандалист, — говорю я. — Мне пришлось покинуть вас, но против своей воли. Приношу вам искренние извинения. Как вы можете заметить, — тут я указываю на свою голову, — я шел не для того, чтобы поразвлечься на стороне.
Санди Лав улыбается, и я вижу, что она совсем на меня не сердится, и это побуждает меня заказать двойную порцию бифштекса со шпинатом. Пока официант записывает заказ, я оглядываюсь по сторонам, и в то время как я поворачиваю голову направо, кто — то хлопает меня по левому плечу. Я поворачиваюсь так резко, будто меня ужалила гремучая змея. Но это всего лишь другой официант.
— Вас спрашивает какая — то дама, — говорит он.
— Где она? — спрашиваю я, не шелохнувшись.
— Вон там.
Он указывает мне на стоящую в дверях высокую худощавую девицу.
— Что ей от меня нужно?
— У нее к вам личное дело, если не ошибаюсь, — отвечает официант и уходит.
— Готово дело: еще одна несчастная, не так ли? Бедное мое дитя, — продолжает Дуглас, повернувшись к Санди Лав, — судя по всему, вам придется еще раз удовольствоваться моей компанией.
Я поднимаюсь. Снимаю свою руку с бедра Санди Лав, но она пытается удержать меня: вероятно, массаж, которому она подверглась, ей настоятельно рекомендовали врачи.
