САЕВЕЦ. Ладно, это лирика… Как говорится, ближе к телу.
РУХШОНА. Мужчина встал и направился ко мне, я перешла на кухню.
САЕВЕЦ. Зачем?
РУХШОНА. Инстинктивно, я полагаю. Это не было продуманным решением.
САЕВЕЦ. Где лежал нож, помните? Сколько нанесли ударов, куда?
РУХШОНА. Где лежал нож, помню, сколько нанесла ударов — нет.
САЕВЕЦ. Где же хорошая память?
РУХШОНА. Хорошая — на другое.
САЕВЕЦ. Хотели его убить?
РУХШОНА. Хотела, чтобы его не стало. Как угодно.
САЕВЕЦ. Так. Потом?
РУХШОНА. Помылась под раковиной, в подсобном помещении, где живу.
САЕВЕЦ. Зря. Мылись — зря.
РУХШОНА. Трудно, знаете, удержаться.
САЕВЕЦ. Что еще в пакете?
РУХШОНА. Одежда, порванная. Книги.
САЕВЕЦ (усмехается). Конституция? Дальше.
РУХШОНА. Погасила свет, заперла дверь. (Отдает ключ.)
САЕВЕЦ. Очень… хладнокровно все сделали. То есть я вам верю…
РУХШОНА. Благодарю вас.
САЕВЕЦ. А почему не работаете по специальности?
РУХШОНА. Не вижу, как это относится к делу.
САЕВЕЦ. Раньше работали?
РУХШОНА. В университете в Худжанде. Русская литература, недолго.
САЕВЕЦ. Да кому она там нужна? Там же эти ж одни…
РУХШОНА. Не нужна. Вы совершенно правы. Она вообще не нужна.
САЕВЕЦ. Всё?
РУХШОНА. Еще в семьях, с детьми. Если считать это работой по специальности.
САЕВЕЦ. Как оказались у нас?
РУХШОНА. Приехала. За детьми присматривать.
САЕВЕЦ. Почему бросили?
РУХШОНА. На то есть свои причины.
САЕВЕЦ (усмехается). Хотели жить, как братья по крови?
РУХШОНА. Именно. Как братья. И сестры.
САЕВЕЦ. Сёстры. Эх, филфак. Ладно, ясно все в принципе. Уродов развелось… (Качает головой.) Мое мнение — зря смертную казнь отменили. У нас девчонку из школы одну тоже… это… в Питере. Так она после… того… (жестом показывает — с ума сошла). Жалко. Красивая была девчонка…
3. Новейшая история
Саевец жестом отпускает Пахомову, сочувственно смотрит на Рухшону.
САЕВЕЦ. Вот так вот. Экономическая миграция.
РУХШОНА. Когда матери нечего есть, это уже не экономическая миграция.
САЕВЕЦ. Такую страну развалили! У меня брат служил в Таджикистане, рассказывал. Я просто в шоке был.
РУХШОНА. В девяносто втором сто тысяч убитыми.
САЕВЕЦ. Отец тоже там?
РУХШОНА. Нет, погиб. Убили на улице. А мать забрал брат. Только что. В Китай.
САЕВЕЦ. Брат еще есть? Чего делает?
РУХШОНА. Брат? Не знаю. Торгует. Резиной.
САЕВЕЦ. У китайцев, в принципе, я считаю, достойная резина.
РУХШОНА. Да, да… (Прикрывает глаза.) Вы этого достойны.
САЕВЕЦ. Я чего хотел спросить: там какие-то «вовчики» были и…
РУХШОНА (усмехается).
