Как это трудно — провожать,
когда судьба мужчин зовет,
когда охрипший рог поет,
и кони двинулись вперед —
покрепче только зубы сжать.
Вслед сыну матери своей,
под звон копыт и тетивы,
под шелест молодой листвы,
вслед брату и еще — увы! —
любви непознанной своей.
И как легко, само собой
коня седлать, и влет, и вскачь,
пусть за спиною женский плач,
рвет ветер волосы и плащ —
спешить в последний смертный бой.
А после — голову держать,
как гордый конь родных степей,
и чашу горькую — допей,
и о любви своей не смей
ни петь, ни плакать, ни мечтать…
Но кто бы что ни говорил —
века прошли меж нас, как сны,
и в мире нет твоей страны,
но вновь сияет близ Луны
звездою ставший Сильмарилл…
