Понимание этого позволяет нам сделать шаг вперед в достижении цели, поставленной в данной книге. Мы основывались на убеждении, что чем лучше мы понимаем Ветхий Завет, тем ближе приближаемся к пониманию сущности Иисуса. В первых двух главах мы рассматривали этот факт, так сказать, «внешне». В них описывалось, как те, кто наблюдал и толковал деяния Иисуса, понимали и объясняли это в связи с ветхозаветной историей и обетованием. Здесь же мы попытаемся приблизиться к самосознанию Иисуса. Мы больше не говорим о младенце, или ребенке–переселенце, или даже об отвлеченном понятии мессианства. Здесь мы имеем дело с взрослым человеком, в какой–то степени мало заметным в толпе людей, стекавшихся к Иоанну Крестителю для крещения. Если Его и знали, то лишь как сына плотника из Назарета. Однако этот человек берет на Себя невероятную миссию с невероятными для Себя последствиями. И делает Он это, соотнося и отождествляя Себя с тремя ветхозаветными персонажами.
Иисус имеет власть царя из рода Давида и особые отношения сыновства с Богом, Божественным Царем. Это означает, что с начала Своего служения Иисус осознавал Свое предназначение как Сына Божьего и Мессии из рода Давида. Хотя в дальнейшем Он не стремился подчеркивать это — из–за того, что Его последователи иногда истолковывали данный аспект с ошибочной политической точки зрения. Иисус решил сделать акцент на аспекте сыновства потомка Давида (это мы будем рассматривать в последней главе), то есть на послушании Богу. Послушание высоко ценилось в Израиле, причем как в буквальном смысле, когда речь шла о настоящих детях, так и в метафорическом, когда они называли себя сынами Яхве (см., напр.: Мал. 1:6). И это было особым призванием царя из рода Давида (см.: 2 Цар. 7:14 и дал.; Иер. 22:1–5).
Послушание было также связующим звеном между потомком Давида и довольно неожиданной фигурой Раба. В тогдашней еврейской традиции такой связи не существовало. Взгляд на мессианскую роль царя из рода Давида в свете страдающего, покорного Раба Господа, похоже, возник в процессе служения Самого Иисуса. Схожим образом, послушание было связано с Исааком, который готов был принести себя в жертву, несмотря на то что он был единственным сыном своего любящего отца.
Верховная власть, служение, жертвенность — вот три неотъемлемых элемента призвания Иисуса. Все три приобретают глубину и смысл благодаря ветхозаветным персонажам, чьи черты слились в Иисусе. Его собственные черты, контуры Его миссии и образ Его жизни — все они, так сказать, «запрограммированы» в генетическом коде, содержащемся в ветхозаветной литературе.
