Настоящее христианство | страница 70
Но почему же ученики считали Мессией Иисуса? Он не руководил вооруженными повстанцами и явно не намеревался этоделать и в будущем (некоторые люди оспаривают такое утверждение, но у них нет никаких убедительных аргументов). Он не говорил о восстановлении Храма. Он даже никогда не обращался к народу с какими–либо определенными речами о значении Храма вообще. Он действовал решительно, и вокруг него собирались толпы народа, однако в тот самый момент, когда люди намеревались провозгласить его царем, он скрылся от них (Ин 6:15). Большинство людей считало его пророком, и этому вполне соответствуют слова и поступки самого Иисуса. Однако его ближайшие ученики видели в нем того, кто больше пророка, и сам Иисус намекает на это, произнося загадочные слова о своем родственнике Иоанне Крестителе. Один из последних пророков Ветхого Завета говорил о том, что пророк Илия снова придет на землю, чтобы подготовить мир к великим грядущим событиям. Вслед за Илией должен был прийти уже сам Мессия. Иисус отождествлял Иоанна с Илией.
Отсюда было несложно сделать вывод о том, кем он считал себя (Мф 11:9–15).
Но ни один человек в ту эпоху не думал, что Мессии предстоит страдание, а тем более — смерть. Скорее, это прямо противоречило обычным представлениям. Мессия должен был повести народ на сражение с врагами Израиля и одержать победу, а не погибнуть от их рук. Вот почему ученики, верившие в то, что их выдающийся вождь был истинным Помазанником Божьим, не могли вообразить, что его слова о смерти и воскресении следовало понимать буквально. Иудеи верили в воскресение, однако думали, что это однажды произойдет со всем народом Божьим, а не с каким–либо одним человеком прежде всех прочих.
Представления Иисуса явно отличались от общепринятых, и здесь–то мы и подходим к самой СУТИ вопроса, как он сам понимал свое призвание. Мы уже говорили (и на это постоянно указывали христиане, читавшие Ветхий Завет новыми глазами) о том, что в центре пророчеств Исайи стоит загадочный «Страдающий раб», в котором продолжает развиваться звучавшая ранее в книге тема царя. Как можно судить по дошедшим до нас источникам, иудеи I века интерпретировали этот образ двумя путями. Одни видели в Рабе именно Мессию, однако думали, что «страдания», о которых говорит Исайя, относятся к врагам Израиля. Другие же считали, что Раб действительно будет страдать, но что именно потому нельзя считать его Мессией.
Иисус как бы творчески соединил эти два понимания, и в результате получилось нечто взрывоопасное.