— Не надо! — Мэгги отпрянула, но поздно: возбуждение, охватившее ее от одного короткого прикосновения губ, не заметил бы только слепой, а Джек Мэйден слепым не был.
— Мэгги, вы меня хотите.
Ей показалось, что хрипотца в его голосе стала явственнее, а глаза заблестели ярче. Его крупная фигура, вся в черном, одновременно и пугала Мэгги, и вызывала внутри какую-то странную дрожь, не имеющую никакого отношения к страху.
— Как бы ваш разум ни пытался представить нас противниками, ваше тело тянется к моему, — уверял Джек.
— Ничего подобного!
Голос Мэгги больше не дрожал, зато дрожь сотрясала все тело. Она была потрясена тем, с какой легкостью Джек подчинил себе ее чувства. Своей властностью он напомнил ей одновременно и отчима, и Родни. Первый действовал напролом, пуская в ход грубую силу, второй — более изощренно, исподволь. Сотни болезненных, унизительных воспоминаний слились воедино, и все в Мэгги взбунтовалось против мужской тирании.
— Все вы, мужчины, одинаковы! — с жаром выпалила она. — Вас интересует только одно!
— Мэгги…
Появившееся в ее глазах затравленное выражение ошеломило Джека, он хотел что-то сказать, но не успел: Мэгги круто развернулась, быстро, чуть ли не бегом, пересекла вестибюль и исчезла в крыле, где располагались операционная и отсеки для прооперированных животных.
Джек окликнул ее, но с места не сдвинулся. Мэгги юркнула в палату, примыкающую к операционной, и закрыла за собой дверь. Она несколько минут постояла в сияющей белизной комнате, пытаясь успокоиться. Постепенно сердцебиение вернулось к нормальному ритму, но стыд не проходил.
Мэгги застонала в голос. Что Джек обо мне подумает? Он меня всего лишь поцеловал, если короткое соприкосновение губ вообще можно назвать поцелуем, а я взвилась ошпаренной кошкой. Он, наверное, принял меня за сумасшедшую, если не за кого-нибудь похуже.
В палате приходил в себя после утренней операции большой рыжий кот, пострадавший в драке. Он наблюдал за Мэгги большими зелеными глазами. Мэгги присела перед клеткой и тихо сказала:
— Ох, Агамемнон, если бы у людей все было так же просто, как у кошек…
Если бы коты могли говорить по-человечески, Агамемнон, вероятно, возразил бы: мне тоже нелегко приходится, например, как всякий уважающий себя кот я должен защищать свою территорию от посягательств соседей. Но Мэгги открыла дверцу клетки, погладила его и осторожно проверила швы, и он довольно замурлыкал. Она, конечно, не поняла — где этим двуногим существам понять тонкости войны за территорию! — но Агамемнону нравились ее нежные руки и грустный голос.
