Руки Джека скользнули под ее свитер, двинулись вверх по животу, по ребрам, накрыли ее груди. Наслаждение пронзило Мэгги сотнями крошечных иголочек, и она тихонько ахнула. Это неправильно, так не должно быть! — мелькнула мысль, но низкий, охрипший голос Джека, прошептавший ее имя, заглушил слабые протесты разума. Мэгги снова прогнулась в талии, чтобы Джеку удобнее было ласкать ее грудь.
Мэгги привел в чувство звук шагов на лестнице. Раскрасневшаяся и задыхающаяся, она отпрянула от Джека и покосилась на дверь.
К тому времени, когда Артур поднялся по лестнице и вошел в комнату, Джек стоял у окна и смотрел на подъездную аллею. Обернувшись, он спокойно заметил:
— Артур, дом расположен очень удачно, вид из окна великолепный.
От Мэгги не укрылось, что Джек и ее босс уже обращаются друг к другу по имени, и, конечно, она не могла не отметить, что Джек снова стал спокойным, невозмутимым, полным достоинства и уверенности в себе.
Едва взглянув на Мэгги, Артур подошел к гостю.
— Да, замечательный, мне будет жаль уезжать, но мы с Морин давно мечтали перебраться в Канаду поближе к ее родственникам, и уж если ехать, то сейчас, пока мальчики еще не пошли в школу.
Джек кивнул, поверх плеча Артура бросил быстрый взгляд на Мэгги, мгновенно оценил ее состояние — все еще пылающие щеки, припухшие губы — и снова обратился к Артуру:
— Мэгги, как я понял, уже уходит, но мне бы хотелось обсудить с вами кое-какие детали, если вы уделите мне несколько минут.
— Конечно, что за вопрос!
У Мэгги мелькнула циничная мысль, что непривычное радушие Артура объясняется очень просто: он видел дорогой автомобиль, золотые швейцарские часы и сразу оценил гостя по достоинству — в самом прямом смысле.
— До свидания, Мэгги. — Джек снова посмотрел на нее, ясно давая понять, что их разговор окончен и он не желает ее больше видеть.
Столь резкий переход от страстных поцелуев к полному пренебрежению ранил ее гордость. Несколько секунд Мэгги не двигалась с места, в ней боролись негодование и желание поскорее скрыться куда-нибудь, чтобы зализать раны. Значит, эти поцелуи для Джека ничего не значили, абсолютно ничего! Он всего лишь хотел преподать ей урок, и, надо признать, преуспел в своем намерении. Она буквально предложила ему себя на блюдечке, чуть ли не умоляла овладеть ею! И вот сейчас он дает понять, что она для него ничего не значит, а приглашение на ужин было лишь минутной прихотью с его стороны.
Ну что ж, тем лучше, сказала себе Мэгги. Она собрала волю в кулак, расправила плечи и бросила ледяным тоном:
