Марк с удобством расположился на покрытом цветастой обивкой диване.
— Очень люблю, спасибо. Но я за рулем, так что выпью один-два бокала, не больше, и перейду на воду.
Тетя Мелани одобрительно заулыбалась и уселась в кресло напротив.
— Похвальная осторожность. Нет ничего хуже безответственных типов, которые пьяные садятся за руль. Так и до беды недолго.
Анна сделала страшные глаза.
— Тетя Мелани! — со значением произнесла она, но тетка ответила ей недоуменным взглядом.
— Родители Марка! — громким шепотом напомнила Анна.
Мелани в ужасе прижала ладонь к губам.
— Ох, какая же я идиотка. Марк, простите меня, ради Бога. Я совершенно не подумала…
— Ничего-ничего, Мелани. Не берите в голову. Я знаю, вы не хотели ничего плохого. Потом, мне кажется, что лучше не молчать о самом тяжелом, не делать вид, что ничего не произошло. Люди, которые замыкаются в своем горе, тяжелее его переживают. Я поэтому сегодня и приехал. Поговорить об отце. Узнать кое-что, о чем я не знал. Мне так легче будет перенести потерю.
— Боюсь, ничего нового вы не узнаете, Марк. Все проще простого — у вашего отца была связь с моей сестрой. Связь эта продолжалась двадцать лет. Больше никакой тайны.
— Наверное, вы правы, Мелани. Но я, знаете ли, всегда считал своего отца образцовым семьянином. Да и не только я. Конечно, кристально чистых людей не бывает, я не настолько наивен. Но узнать, что твой отец — бессовестный бабник… Никак не могу смириться с этой мыслью. Но ему все эти вопросы я уже не смогу задать. Поэтому я надеюсь на вашу сестру. Поговорив с ней, я думаю лучше понять отца. Мама, слава Богу, ничего не знала, но я-то знаю. И мне просто необходимо…
Он вдруг замолчал на полуслове и куда-то уставился. Не на Анну, как она сначала подумала, а куда-то через ее плечо. Обернувшись, Анна сразу поняла, что именно он увидел. О Боже, я не успела предупредить ее, в панике подумала она.
Ее мать медленно, на нетвердых ногах спускалась вниз по лестнице. Одной рукой она тяжело опиралась на перила, другую судорожно прижала к горлу, как будто ей не хватало воздуха. На ней был светло-кремовый пеньюар, стянутый пояском на тонкой талии, и кремовые мягкие домашние туфли. На лице ни грамма косметики.
В приглушенном свете она казалась такой красивой, что дух захватывало. Горевший прямо над ее головой светильник отбрасывал блики на ее густые медового цвета кудри, в беспорядке рассыпанные по хрупким плечам. Она сильно похудела, и большие прозрачные глаза казались еще огромнее. Под ними залегли тени, но они не портили ее красоту, лишь придавали ее лицу усталое очарование осени. У Анны в памяти неожиданно всплыла сцена из старого немого фильма: прекрасная невеста, потерявшая любимого, тронулась рассудком и заперлась в заброшенной башне на долгие годы.
