— А теперь за удачу на переговорах, господин главнокомандующий!
Юлиан берет бокал, отпивает, передает остальное Машенго.
Машенго, философски:
— Человек должен принимать свою судьбу. За удачу, сэр.
Кабинет кайзера. Его величество в полной парадной форме сидит в кресле, изящно закинув ногу на ногу, если не знать, ни за что не догадаешься, что он плохо себя чувствует.
Распахивается дверь, покачиваясь, стоит на пороге Юлиан Минц, опираясь на топор.
— Зд… дравствуйте, ваше величество.
Миттельмайер делает движение навстречу.
Кайзер:
— Нет уж. Пусть дойдет сам.
Миттельмайер, себе под нос:
— Все-таки споили ребенка. Как он будет вести переговоры?
Юлиан Минц, собрав всю свою волю, выпрямляет спину и идет вперед.
Меклингер, глядя на экран, где розенриттеры и имперские военные нестройным хором выводят старинную рейховскую песню:
— И обратите внимание, противник практически полностью уничтожен.
Мюллер кивает.
Изерлон. Катерозе фон Кройцер, стиснув пальцы, чтобы не дрожали, с тревогой слушает новости.
Заключено перемирие. Юлиан Минц возвращается с переговоров с триумфом.
— Только без потерь, только без потерь… — шепчет Карин.
Механический голос с экрана:
— Потерь нет.
Карин, подпрыгивая:
— Ну, папа! уж теперь я тебе отомщу!!!
Занавес
