Это опасно, думала Екатерина. Ей хотелось смерти Колиньи.
У нее имелись способы избавляться от врагов. К сожалению, таких людей, как адмирал, нельзя было устранять так называемым morceau Italianize [11]. Поднялся б крупный скандал, началось бы тщательное расследование. Кого-то могли арестовать; кто-то мог бы заговорить под пыткой. Нет, таких значительных противников нужно убирать более тонкими способами.
Маленький план в ее уме превращался в большой, но осуществлять его надо было осторожно, с величайшим тактом.
И все же Екатерина Медичи решилась на первый шаг к цели.
На собрании совета, где она председательствовала, король сидел рядом.
Сен-Жерменский мирный договор не нарушался, и Филипп II Испанский был недоволен прекращением гражданской войны во Франции. Он предлагал девять тысяч солдат, если борьба с гугенотами будет продолжаться. Папа римский писал Екатерине: «Не может быть общности между Сатаной и детьми Света; поэтому следует понять, что между католиками и еретиками не может быть честного договора».
Публично Екатерина смеялась над предложениями Филиппа II и предостережениями папы; но королю намекала, что у нее есть другие планы разделаться с гугенотами.
Она вызвала адмирала и заявила, что намерена упрочить мир между ними.
— Возможно ли, дорогой мой адмирал, — спросила она, — добиться этого успешнее, чем браком? — И внезапно изрыгнула отрывистый смешок. — Я говорю, дорогой мой Колиньи, о браке вашего юного Генриха Наваррского и моей дочери Маргариты.
Марго выходила из себя. Ее не только лишили любимого, но еще хотят выдать за этого олуха, шута, грубую тварь, именуемую принцем Наваррским.
— Я помню его, — жаловалась она Алансону, — по приездам ко двору. У этого человека ужасные манеры и грязное белье.
— Он полная противоположность месье де Гизу.
Марго расплакалась.
— Они делают это назло мне! — выкрикнула она. — А я не выйду за него. Клянусь, не выйду.
Алансон попытался ее утешить. Придется выйти, ничего не поделаешь, таково желание матери. А расстраиваться не нужно, поскольку она все же остается во Франции. Хорошо зная сестру, Алансон понимал, что брак с наваррским олухом не помешает ей предаваться развлечениям.
— Ничего страшного, — успокаивал он ее. — Вскоре ты свыкнешься. Я слышал, у него много любовниц. Видимо, они находят его не лишенным привлекательности.
— Они не принцессы и наверняка прельстились его королевским происхождением.
— Сестра, насколько мне известно, он хоть и легкомысленный, зато покладистый. Уверяю, если ты не станешь соваться в его дела, он не станет лезть в твои.
