Сюзанна вышла к ним; глаза ее покраснели от слез. Она бросилась к Генриху, и он под взглядом профессора нежно обнял ее на несколько секунд.
— Утешьте ее, ваше высочество. У вас это получится.
— Мой сынок, — горестно произнесла Сюзанна. — Он внезапно заболел и через несколько часов…
— Я мечтал о сыне… много лет, — негромко произнес профессор.
Генрих положил руку ему на плечо.
— Не надо так горевать. У вас будут другие…
Сюзанна взглянула на него, и в ее глазах вспыхнула надежда, но тронула она его меньше, чем могла бы несколько месяцев назад. Принц увидел на рыночной площади одну женщину, и она не шла у него из головы.
Сюзанна упорно глядела на Генриха.
— Мой принц, вы полагаете, что у нас будет еще сын?
В голосе ее звучала мольба; а Генрих никогда не мог отказать женщине в просьбе.
— Несомненно.
Конде подошел к Генриху с несколько смущенным видом.
— Я женюсь.
Генрих засмеялся.
— Пора бы уж, mon vieux [8].
— На моей кузине, Марии Клевской.
— Надеюсь, она красавица.
Конде восторженно глядел вдаль.
— Это устроила твоя мать. Странно, что она подобрала мне невесту раньше, чем тебе.
— Помнится, — задумчиво заговорил Генрих, — в четыре года… или в пять лет я был при дворе короля Франции Генриха II, мужа Екатерины Медичи, погибшего на турнире. Он любил детей и привязался ко мне. Однажды взял меня на руки и спросил, хочу ли я быть его сыном.
— И ты ответил: «Да!» Кому бы не захотелось быть сыном французского короля.
— Ошибаешься. Мать приучила меня говорить правду, и, видя стоящего поблизости отца, я указал на него и ответил: «Вы не можете быть моим отцом, у меня уже есть отец». И знаешь, что сказал на это король? «Тогда, может, ваше высочество соблаговолит стать моим зятем?» Дочь его — любознательное существо с длинными черными волосами и очень дерзким взглядом — стояла невдалеке. Он сказал: «Это моя дочь Маргарита. Если женишься на ней, будешь мой зять». Тут все зааплодировали, и нас заставили обняться. Она ущипнула меня за ногу — след оставался несколько дней, но мой щипок был сильнее.
— Это была бы хорошая партия. Не сомневаюсь, что твоя мать сочтет ее удачной. Дочь Франции и сын Наварры — Валуа и Бурбон.
— Хорошая партия! — Генрих пожал плечами. — С этой фурией? Я видел ее и потом. Насмотрелся, как она топает ногой от гнева, как кокетничает с любым симпатичным мальчишкой, случайно оказавшимся поблизости. Она тогда была еще ребенком, но…
— Похоже, вы с ней два сапога пара.
— Я готов жениться на ком угодно, — воскликнул Генрих, — только не на Марго!
