Так и пошла учеба, и Хуршид, чтобы не обижать товарища, никогда не рассказывал ему о том, что он нечаянно услышал в тот первый день учебы в учительской. Он как раз проходил мимо двери, а она была приоткрыта. Какой мальчишка не заглянет в приоткрытую дверь? Хуршид тоже заглянул и увидел Надиру-апа, которая стояла перед полным, очень смуглым и очень усатым мужчиной, который - и Хуршид это знал - был директором школы.
- Как так, Надирахон? - сердился очень усатый директор. - Вы ведь уже не девочка, зачем вам эти сказки, зачем вы портите классный журнал, записывая в него какого-то Белого мальчика? А если приедет проверка из облоно, что мы скажем, как мы объясним эту запись? Что это за такой Белый мальчик?
Хуршид даже ахнул. Как - что это за такой?!
А Надира-апа, забрав журнал у директора, легко вышла из учительской в коридор.
- Надира-апа!
- Ты зачем здесь? - нахмурилась учительница. - Нехорошо подслушивать.
- Я нечаянно подслушал. Я не хотел, - И во все глаза уставился на учительницу: - Надира-апа, Акбалу теперь выгонят из школы?
Учительница нахмурилась, но не выдержала и улыбнулась:
- Ну что с вами сделаешь? Почему ты думаешь, что у нашего директора каменное сердце? У него большие усы, но сердце у него не каменное. Да и как он может отказать в учебе мальчику, пусть он даже не мальчик, а облако? Ну как? Разве можно запретить учиться?
И она опять засмеялась, а Хуршкду сразу стало легко.
Великая молочная река
Тяжелые темные тучи совсем закрыли круглое лицо дедушки Солнца. Хуршид долго и внимательно всматривался в тучи, но определить, есть ли там Акбала или хотя бы Ойкыз, так и не смог - все сливалось в одну серую тяжелую массу, стремящуюся на север. К тому же дул резкий холодный ветер, он пронизывал до костей, он обжигал лицо.
- Снегом, снегом пахнет, - бормотала бабушка, поглядывая в окно. - Зачем тебе на улицу, Хуршид? Простудишься. Играй лучше дома.
- Ага, - сказал Хуршид, а сам незаметно оделся и вышел на открытую веранду, Там холодно, но можно будет увидеть Акбалу, если он захочет опуститься в сад.
Но Акбала так и не появился, зато сверху медленно, но густо полетели белые хлопья. Они безмятежно кружились в воздухе, уплывали куда-то в сторону и вновь появлялись. Хуршид даже не выдержал:
- Бабушка, снег идет!
Выбежав в сад, он ловил снежинки на ладонь, но снежинки не хотели лежать в ладони и сразу таяли. Все равно Хуршид успел увидеть, какие они точеные, какие они сложные - как звездочки, и даже пожалел Акбалу и всех его сестричек и братьев: ведь это им пришлось делать каждую снежинку. Ой, сколько же это было работы!
