Наконец ветер переменился, и птерта отступила. Но радоваться было нечему: ведь теперь следовало опасаться едва ли не каждого встречного. Судя по всему, этот кошмарный сон никогда не кончится.
С того дня, как птерта впервые напала на Ро-Атабри, минуло без малого два года.
Толлер Маракайн проснулся рано. С недавних пор его сон стал беспокойным. Он встал и вышел наружу, решив прогуляться в одиночестве по территории Башни.
Сначала Толлер проверил, надежно ли закреплены сетки внутреннего защитного экрана. До нашествия чумы экраны устанавливали только в сельской местности, и в те времена достаточно было простых сеток. Теперь же и в городах, и в деревнях появи-лись новые конструкции — двойные, с крепкими подпорками.
Магистр Гло поручил Толлеру важное и довольно опасное дело: руководить сооружением экранов для Башни и других домов ученых. Сознание того, что наконец-то он занимается чем-то полезным, помогло Маракайну слегка обуздать свой буйный нрав; кроме того, работать приходилось на открытой местности, что было достаточно рискованно, а потому приносило известное удовлетворение.
Боррит Харгет создал новое противоптертовое оружие — странный с виду метательный снаряд в форме уголка. Снаряд летел быстрее и дальше, чем обычная колкорронская крестовина, и в руках сильного мужчины мог поражать шары на расстоянии свыше сорока ярдов.
Пока Толлер руководил постройкой защитных экранов, он в совершенстве овладел искусством обращения с новым оружием и гордился тем, что не потерял за время работы никого из подчиненных, хотя шары-мутанты успели за тот же срок истребить две трети населения империи.
Несмотря на бодрящую свежесть утреннего воздуха, Толлер вдруг почувствовал, что ему трудно дышать. Догадываясь, что близок к панике, он сделал то, чего не делал со времен ссылки на Хаффангер — открыл ворота во внутреннем экране Башни, пересек буферную зону и вышел за внешний экран, на незащищенный склон Зеленой Горы.
Ветра не было и в помине, и опасность нарваться на случайный шар не грозила, но символический акт непослушания снял накопившуюся усталость и тревогу.
Толлер отцепил с пояса птертобойку и собрался было спуститься по склону, но вдруг заметил у подножия горы, на опушке леса, что отделял территорию Башни от квартала Силарби, одинокого всадника. Толлер поднес к глазам подзорную трубу.
Всадник оказался королевским посланцем: на груди у него красовалась синяя с белым эмблема — перо и меч.
Какое-то время спустя он поднялся на гору.
