Пока Атапин разъяснял, что, в его понимании, можно считать путешествием, Клепанов становился все более задумчивым и на лице его все явственнее проступала тоска, словно у мальчишки, которому родители отказали в покупке заветной игрушки.
— Так, а теперь два абстрактных вопроса, — продолжил Николай Алексеевич. — Первый: что тебе больше всего не нравится в женщинах?
— То есть? При чем тут женщины?
— Сейчас объясню. Ты только сначала честно ответь на вопрос.
— Ну, предположим, мне не нравится, когда женщина — домашняя клуша. Ничем не интересуется, кроме бытовых или семейных каких-то вопросов.
— Ясно. И второй вопрос: а что еще тебе больше всего не нравится в женщинах?
— Это такой особый вопрос, да?
— Да.
— Ладно, скажу. Еще мне не нравится, если у женщины манеры, как бы сказать, хабальские, что ли, провинциальные.
— То есть не нравятся провинциалки?
— Нет, дело не в том, откуда человек родом. Среди москвичек столько хабалок! Самомнение до небес, а сами иногда сказать что-то культурно не могут. «Ехай», — говорят! Вот это «ехай» меня просто бесит.
— Понятно. Значит, у тебя клуша жена, хабалка любовница, каждая тянет тебя к себе на разрыв, а ты при этом говоришь, что у тебя все отлично. И что ты не хочешь свалить к чертовой матери от этой жизни. С трудом как-то верится.
— Послушай, что за бред ты тут несешь?
— Нет, уж ты послушай! Ты хотел бы все бросить, но боишься. Как все бросишь? Все так налажено. Нет, ты в кругосветку никогда не рванешь, потому что это займет год-два, а у тебя на такое пороху не хватит. Или хватит?
— Это просто бред какой-то! Ты двинулся? Что ты про меня вообще знаешь, чтоб рассуждать тут?!
Не обращая внимания на его слова, Николай Алексеевич вдруг добавил:
— А вот я скоро пойду в кругосветное путешествие. Я тоже мечтал об этом и уже ходил по океанам. На подлодке. А теперь еще пойду на яхте, как полагается. Вот так. И кто из нас тогда будет планктоном за бортом? Планктоном, который плывет по течению, как…
— Ну хватит! — зло прервал его Петр Леонидович. — Все сказал, что хотел? А теперь давай о деле.
Я та к понимаю, ты в этот дорогой кабак меня специально пригласил? сказал Николай Алексеевич. — Чтоб я понял, какой я планктон?
Неважно, про это не думай. Я ведь сразу сказал: за ресторан плачу я. Давай лучше пройдемся по делу, но более подробно. Итак. Нашу фирму интересует твой однокашник по мореходке — Горшков Александр Юрьевич, который назначен замом командующего ВМФ. Ты должен возобновить с ним знакомство, а потом свести с ним меня. Свести так, чтобы он считал и меня своим человеком, понимаешь? Получишь за эту легкую работу пять штук баксов. Нет, уже четыре с половиной — пятьсот я с тебя снимаю за мой костюм. Но все равно неплохое бабло. Насколько я понимаю, у тебя мама тяжело болеет. Ей нужно лечение. Яхта у вас с Михаилом большая — обслуживание, ремонт. Яхта на плаву, а капитан на мели… Как всегда. Значит, так. Как только сведешь нас с Горшковым, сразу после этого получишь деньги.
