Серенити приветствовала его улыбкой — такой же солнечной, как и наступивший день.
— Доброе утро! Надеюсь, ты хорошо спал.
— Можно сказать, да, — согласился он, припомнив свой ночной кошмар.
— Что-то не так? — Она вскочила со стула и подошла к нему, чтобы пощупать лоб.
— Все нормально, — успокоил он ее, — Просто ночью мне приснился странный сон. — И тут же спросил: — Мои вещи высохли?
— Пойду проверю. — С этими словами она направилась к двери, которую он вчера не заметил. Заинтригованный мужчина последовал за ней.
Сначала они оказались в комнате, заставленной древней бытовой техникой. Он улыбнулся про себя, заметив в углу стиральную машину. Значит, Серенити не была любительницей стирки в естественных условиях, то есть на камнях у ручья.
Следующая дверь вела уже в маленький внутренний дворик. Там он и обнаружил свою одежду, которая сушилась на веревке в лучах жаркого солнца. Рубашка и джинсы были еще мокрыми, а вот шелковые трусы леопардовой окраски вполне можно было надевать.
Неуверенно потрогав их, он посмотрел на Серенити. Та с трудом скрывала улыбку.
— Это мое? — спросил мужчина. Вчера вечером у него так болела голова, что он совершенно не помнил, как снимал с себя одежду.
— Конечно, — уверила Серенити. Она уже откровенно смеялась. — Такое нижнее белье не в моем стиле.
И тут черт снова дернул его за язык.
— А каков твой стиль?
Она порозовела. Нежный румянец очень шел к ее легкому загару и желтому летнему платью.
— Кофе? — торопливо перевела она разговор, пятясь к двери.
Когда Серенити ушла в дом, он натянул высохшие трусы и задумался. На его взгляд, такие трусы мог носить только идиот или самовлюбленный павлин. Так кем же он был в прошлой жизни?
* * *
Сидя за столом и прихлебывая кофе, Серенити наблюдала, как незнакомец входит на кухню. Из одежды на нем были только дурацкие трусы. У нее захватило дух — настолько он был хорош.
Отогнав непрошеные мысли, она налила ему кофе и подала газету, открытую на спортивных новостях.
Что я делаю, тут же одернула она себя. Я не должна угождать ему. И ни одному другому мужчине. Я должна любить только себя.
Он сел, отхлебнул бодрящего напитка и восхищенно покачал головой:
— Великолепно!
Серенити внезапно обнаружила, что просто сияет от похвалы. Обнаружила, что ей нравится угождать этому мужчине. Он хвалил ее стряпню, радовался ее обществу. Разительное отличие от Хэнка, который обожал унижать Серенити.
— Когда мы отправимся в город? — Он начал просматривать спортивные новости. На его лице появилось озадаченное выражение.
