Глава XVI Применение изложенной теории к действительности
Всякое исследование истин, относящихся к человеку, и особенно к деятельному человеку, вызывает желание видеть, как то, что было признано правильным в теории, осуществляется на практике. Это желание заложено в самой природе человека, который редко довольствуется незаметным действием благотворных идей, и сила этого желания растет вместе с благожелательной заинтересованностью создать счастливое общество. Однако, как ни естественно такое желание само по себе и как ни благородны его источники, оно тем не менее нередко приводило к вредным последствиям, часто более вредным, чем холодное равнодушие или — поскольку именно противоположные причины могут привести к одному и тому же результату — горячая приверженность чистой красоте идей, сочетающаяся с отсутствием подлинного интереса к действительности. Ибо истинное, как только оно глубоко укореняется — пусть даже только в одном человеке, — всегда оказывает благотворное влияние, правда, более медленное и незаметное, на действительную жизнь; напротив, то, что непосредственно в эту жизнь привносится, нередко изменяет в ходе этого процесса свой образ и не оказывает обратного воздействия даже на идеи. Поэтому существуют идеи, которые мудрый человек никогда не пытался бы претворить в действительность. Более того, для самого прекрасного и зрелого плода духа действительность никогда, ни в одну эпоху не представляет достаточной зрелости; идеал всегда должен проноситься перед умственным взором каждого творца и жить в его душе в качестве недосягаемого образца. Исходя из этих оснований, необходимо соблюдать самую большую осторожность в применении даже наиболее последовательных теорий, даже таких, которые вызывают наименьшее сомнение. Это заставляет меня, прежде чем я закончу данную работу, проверить с доступной мне полнотой — и одновременно краткостью, — в какой мере развитые в предшествующем изложении теоретические принципы могут быть претворены в жизнь. Такая проверка послужит мне также оправданием в том, что я не стремился в моем исследовании предписывать правила действительной жизни или хотя бы только порицать все то, что противоречит в ней моей теории, — от такой самонадеянности я был бы далек, даже если бы все сказанное здесь представлялось мне совершенно правильным и бесспорным.
При всяком преобразовании действительности прежнее состояние сменяется новым. Между тем каждое положение, в котором пребывают люди, и все окружающие их предметы создают в глубине их внутренней жизни определенную прочную форму. Эта форма не может перейти в любую другую, выбранную произвольно, и, принуждая ее к этому, мы не только не достигаем своей конечной цели, но и убиваем силу. Обращаясь к важнейшим революциям в истории, мы без труда обнаруживаем, что большинство их возникли в результате периодических возмущений человеческого духа. Мы еще больше убедимся в этом, если сопоставим силы, вызывающие все изменения, происходящие на земле: тогда мы обнаружим, что главную роль в них играют силы человека; силы же природы имеют меньшее значение из-за ее равномерного, однообразно повторяющегося движения, а силы лишенных разума существ вообще неосновательны. Человеческая сила может в течение одного периода проявиться только одним определенным образом, но это проявление может быть бесконечно разнообразным в своих модификациях; поэтому она в каждый данный момент представляется односторонней, однако в последовательности периодов перед нами встает картина удивительного многообразия. Каждое предыдущее ее состояние является либо причиной последующего, либо, во всяком случае, ограничивающей его причиной, то есть позволяющей внешним, влияющим на данное состояние обстоятельствам создать его именно таким. Это предшествующее состояние и модификации, которые оно претерпевает, определяют, таким образом, действие новых условий на человека, и сила этого действия так велика, что сами условия часто обретают совершенно иной характер. Из этого следует, что все происходящее на земле можно считать хорошим и благотворным, потому что все, какова бы ни была его природа, подчиняется внутренней силе человека, и эта внутренняя сила во всех ее проявлениях поскольку каждое из них придает ей в том или ином отношении прочность или внутреннее развитие — может действовать только в той или иной степени благотворно. Из этого далее следует, что вся история человеческого рода может быть представлена просто как естественное следствие революций, совершаемых человеческой силой, что способно послужить не только поучительным указанием на то, как вообще следует изучать историю, но и внушить каждому, кто стремится воздействовать на людей, на какой путь ему следует, если он надеется на успех, направлять человеческую силу и какого пути он должен избегать. Поэтому внутренняя сила человека заслуживает самого пристального внимания по своему вызывающему глубокое уважение достоинству; этого внимания она заслуживает и вследствие того могущества, которое позволяет ей подчинять себе все окружающее.
