Небрежно подтащив стул поближе, и усевшись у кровати, докторша светилась неприкрытым удовольствием. По какой-то необъяснимой причине она был в курсе моих сложных и тайных обстоятельств, хотя о раздвоении личности знали очень немногие — даже в клане Рёги. Она же знала и о том, что я была замешана в таинственной цепочке серийных убийств двухлетней давности. Конечно, я не стала бы делиться обрывочными воспоминаниями с кем попало, но меня подталкивало желание разобраться — ведь для меня те события до сих пор оставались загадочными и нелогичными.
Не успела я оглянуться, как уже обсуждала самое сокровенное, хмурясь в ответ на ее необидные поддразнивания.
— В раздвоении личности нет ничего смешного.
— А вот и нет. Разумеется, вы двое не подпадаете под такой скучный и хорошо изученный диагноз, как диссоциативное расстройство идентичности. Одномоментно существующие, наделенные свободой воли личности, мало того, способные координировать свои действия — это нечто уникальное. Такое сложное состояние правильно было бы назвать не раздвоением личности, а «субстратом самостоятельных личностей».
— Субстрат… самостоятельных личностей?
— Именно. Хотя некоторые вопросы так и не снимаются. Прежде всего, труднообъяснима пассивность ШИКИ, который, по твоим словам, чаще всего спал. Причин для этого я не вижу… и это выглядит странно.
ШИКИ, погруженный в бесконечный сон.
Наверное, я — единственная, кто может ответить, почему.
ШИКИ нравилось видеть сны. Он был мечтателем — куда больше, чем Шики.
— Итак, он не возвращается?
Ответом докторше было лишь молчание.
— Понимаю. Он умер. Два года назад, в той катастрофе. Вместо тебя.
Она помолчала, потом заговорила снова.
— Вот откуда прорехи в твоей памяти. Он умер, унеся свои воспоминания с собой. Их уже не вернуть. Что именно связывало Рёги Шики с серийным убийцей… все безвозвратно кануло во тьму забвения.
— Те убийства… говорят, маньяка так и не поймали.
— Да. Он исчез, как и не было, сразу после происшествия с тобой. Знать бы, что тогда на самом деле происходило. — Даже по голосу было ясно, что докторша криво усмехнулась. — Как бы то ни было, ШИКИ ушел сознательно. Понимаешь, если бы он продолжал дремать, игнорируя внешний мир, погибла бы Шики. Трудно сказать, что его к тому побудило, но он принял удар на себя — и по собственной воле.
Я не знала, что на это ответить — как бы близко это меня ни касалось.
Не знала.
— Меня не спрашивайте. Лучше скажите, ножницы принесли?
