Пламя заката было столь ярким и жгучим, что я уже не могла различить выражение
его лица.
– Ты ошибся. Я – убийца. Почему ты позволил мне тогда уйти?
Микия в ошеломлении замер.
– Нечего было позволять. Потому что ты никогда этого не делала.
– Даже после того, как я сама говорю?
Микия молча кивнул.
– Ты же сама сказала, что не стоит принимать твои слова всерьез. И ты бы просто
не смогла сделать такое. Никогда
Его уверенные слова вызвали во мне новую вспышку злости.
– Что значит «никогда»?! Что ты знаешь обо мне?! Что ты знаешь, чтобы
доверять?!
Под этим яростным напором улыбка на лице Микия стала немного жалобной, но он
ответил так же просто:
– Пусть я ничего не знаю. Пусть у меня нет оснований. Но я буду верить. Я люблю
тебя и хочу верить. До конца.
Он сказал. В его словах была такая безыскусная вера и чистота… что они затмили
собой все раздражение. Всю ярость и злость.
В этих непритязательных словах для меня, для Шики, поразительным образом
смешалось ослепительное счастье… и неотвратимая угроза. Угроза неминуемого
разрушения – теперь она знала, что оно не пройдет стороной. Мираж того прекрасного
мира, в котором я никогда не смогу жить. Жить с этим светлым человеком.
Мир, в котором я смогла бы жить вместе с ним. Счастливый мир.
Но я не узнаю этого мира.
Никогда не узнаю.
Если я откроюсь перед кем-то, ШИКИ убьет его. Ведь смысл его существования – в
отрицании. И если я могу только подтверждать, соглашаться – я не смогу жить без
второго полюса. Без отрицания. Пока во внешнем мире меня ничто не привлекало, я
балансировала в стороне от этого режущего противоречия. Теперь, когда я услышала
слова Микия, чем больше я буду мечтать об этом и тянуться к нему, тем беспощаднее
станет ответ.
Безнадежно.
Никогда.
Боль осознания ослепила меня, пронзила до самой глубины души. И всеми
фибрами души я отринула его прочь. Возненавидела. Впервые возненавидела Микия со
всей страстью израненного сердца.
Его смущенная и неловкая улыбка…
…Разрывала меня на части.
Находиться рядом с ним было невыносимо. Теперь я знала точно – Микия принес
мне только разрушение и гибель.
23
– Дурак.
Странно, в моих словах не прозвучала ненависть. Только усталость.
– Да, мне часто это говорили.
Я двинулась к выходу в коридор и остановилась на пороге. Закат провожал меня
потоками кровавого света. Не оборачиваясь, я спросила:
