Подавленная горем, вытирая рекой лившиеся слезы, девушка потянулась к револьверу отца. Одним рывком она вытащила из дула спрятанную там записку. Еще раз восстановив в памяти дорогу к месту сбора фермеров, девушка твердо решила, что выполнит свою задачу и никакие угрозы, тем паче требования таких людей, как Клинт Мэтьюз, не заставят ее отступиться от намеченного.
Клинт вернулся к салуну и топтался какое-то время на пронизывающем ветру, пока полковник не решил, что пора отправляться домой. Обратный путь молодой человек проскакал верхом рядом с коляской, радуясь про себя, что старик-полковник сегодня не особо-то разговорчив.
На середине дороги к ранчо Клинт пришел к твердому убеждению, что путаться с Амандой Гамильтон — все равно что играть с огнем в стогу сена. Она своевольна, упряма и вспыльчива. Однако она оказалась единственной женщиной, которую ему захотелось сжать в объятиях со времени смерти жены. Но!.. Он не мог отделаться от ощущения, что Аманда из тех, кто ищет на свою голову неприятности, если те, не дай Бог, задерживаются. А такая женщина была нужна ему меньше всего на свете.
Занималась заря, когда коляска полковника въехала в ворота ранчо. Теперь Клинту можно и расслабиться: здесь хозяин находится в полной безопасности. Пройдя к бараку, Клинт, не говоря ни слова, рухнул на свою кровать, не позаботившись даже снять с себя оружие. Хотя сон пришел не сразу, он ни разу не открыл глаза. Ему не хотелось отчитываться о вечеринке перед возвращавшимися с ночного ковбоями.
Прошло, казалось, всего несколько минут с того времени, когда он заснул, как кто-то затормошил его носком сапога.
— Мэтьюз, полковник хочет видеть тебя по какому-то срочному делу.
Клинт мгновенно проснулся. Посмотрев в окно, он заметил, что солнце стояло в зените. Не прошло и пяти минут, как он уже был в кабинете полковника, держа чашечку дымящегося кофе в руке.
— Мэтьюз. — Полковник поднялся из-за массивного письменного стола и подошел к Клинту. — У меня для тебя работа. От своего приятеля я узнал, что фермеры завтра ночью собираются устроить какое-то сборище. Достаточно появиться там какому-нибудь смутьяну вроде Лоусона, и войны не избежать.
Полковник прикурил толстую, как его палец, сигару.
— Видишь ли, сынок, я не боюсь сражения. Я много воевал за свои земли с индейцами и не побоюсь вступить в бой с этим сбродом, но видит Бог, я не хочу никакой крови.
Клинт глубоко вздохнул. Он предполагал, что полковник рассудительный и разумный человек, и сейчас лишний раз убедился в этом. Внешне все выглядело бы естественно: за что лить кровь, как не за землю? Но старик Уинтерс выбирает другой путь. Клинт решил, что не худо пощупать его поглубже.
