Винс отодвинул ее от себя, в зеленых глазах читалось сожаление.
— Ну вот, помни обо мне, мы скоро встретимся снова. Я позвоню тебе завтра вечером. — Щелкнув ее пальцем по носу, он повернулся и вышел из комнаты. На пороге Винс подмигнул ей, и дверь за ним закрылась.
— О Боже, — прошептала Джинджер, прикрыв дрожащими пальцами губы, горевшие от его поцелуев. — Это значит головой в омут? Так теряют голову от любви?
— Я встретила особенного человека, мамочка. — Джинджер воткнула вилку в салат и посмотрела на женщину, сидевшую напротив.
— О?
Удивительно, как мать умеет вложить глубокий смысл в такое короткое слово. Невозможно ошибиться, заметив, как сжались ее губы, выпрямилась спина и остановился взгляд, что Эва Томпсон не обрадовалась.
Джинджер глубоко вздохнула и ринулась вперед, прекрасно зная, как мать отнесется к новости, которую сейчас услышит. Конечно, все это покажется ей таким же нелепым, как клоун на похоронах.
— Я люблю его. Я совершенно уверена, что и я ему нравлюсь. Он хотел провести с нами Рождество.
Аккуратно положив прибор возле тарелки, мать Джинджер убрала за ухо серебряную прядь и сложила руки на коленях.
— Ты действительно думаешь, что это мудро? Что ты о нем знаешь? Чем он зарабатывает на жизнь? Кто его родители? И вообще, кто он такой?
Ну, мамочка, в нем есть все, что ты презираешь. Он сексуальный, зрелый, он мужчина до мозга костей, мужчина, которого только может желать женщина. Он так хорош собой, что я могу смотреть на него целый день. О, между прочим, он опасен. Стоит мне взглянуть на него, как я забываю все твои советы. Я совершенно беспомощна. И мне это нравится. Конечно, ничего такого Джинджер вслух не произнесла, она лишь сказала:
— Он очень хороший. Он тебе понравится. — Да, конечно. Размечталась, Джин. Твоей матери нравятся только мужчины, которые одной ногой стоят в могиле и никоим образом не способны разрушить надежды и мечты женщины.
— Хорошо, но мне кажется, Рождество — праздник семейный.
Джинджер положила вилку, потому что аппетит у нее совершенно пропал. Семья должна расти. Почему бы тебе не допустить этого?
— А если он хочет стать членом нашей семьи?
Синие глаза Эвы расширились от неожиданности. Доносившаяся из ресторанных динамиков праздничная музыка закончилась, стало тихо. Подавшись вперед, она посмотрела на завтракающих за соседними столиками, словно желая убедиться, что они не подслушивают.
— Он просил тебя выйти за него замуж? — спросила она, наклоняясь через стол к дочери, чтобы та расслышала ее шепот.
