В книге 1922 года «Александр Блок. Биографический очерк» Мария Андреевна рассказывает о тех же событиях в несколько ином тоне:
«Она первая заговорила со скромным мальчиком, который не смел поднять на нее глаз, но сразу был охвачен любовью». И далее: «Красавица всячески старалась завлечь неопытного мальчика, но он любил ее восторженной, идеальной любовью, испытывая все волнения первой страсти. Они виделись ежедневно. Встав рано, Блок бежал покупать ей розы, брать для нее билет на ванну. Они гуляли, катались на лодке. Все это длилось не более месяца. Она уехала в Петербург, где они встретились после большого перерыва. Первая любовь оставила неизгладимый след в душе поэта. Об этом свидетельствуют стихи, написанные в зрелую пору его жизни…»
Далее следует цитата из цикла «Через двенадцать лет». Значит, житейская картина уже «отредактирована», дана с поправкой на картину поэтическую.
Не касаясь пока стихов, рассмотрим «прозаические» показания самого Блока.
В записной книжке 20 июня 1909 года есть следующий абзац:
«Bad Nauheim: первой влюбленности, если не ошибаюсь, сопутствовало сладкое отвращение к половому акту (нельзя соединяться с очень красивой женщиной, надо избирать для этого только дурных собой). Может быть, впрочем, это было и раньше».
Написано в Милане, перед отъездом из Италии, за день до приезда в тот самый Бад-Наугейм, где Блока посетят воспоминания о встречах с Садовской и где будут написаны первые пять стихотворений цикла «Через двенадцать лет».
В автобиографии 1915 года Бад-Наугейм присутствует как нечто знаковое, он дважды назван в самом конце:
«Мне приходилось почему-то каждые шесть лет моей жизни возвращаться в Bad Nauheim (Hessen-Nassau), с которым у меня связаны особенные воспоминания.
Этой весной (1915 года) мне пришлось бы возвращаться туда в четвертый раз; но в личную и низшую мистику моих поездок в Bad Nauheim вмешалась общая и высшая мистика войны».
В дневнике от 17 августа 1918 года, однако, читаем совершенно прозаичное описание тех же событий. Как будто и не было стихов на эту тему:
«Весной 1897 года я кончил гимназические экзамены и поехал за границу с тетей и мамой — сопровождать маму для леченья.
Из Берлина в Bad Nauheim поезд всегда раскачивается при полете (узкая колея и частые повороты). Маму тошнило в окно, а я придерживал ее за рукава кофточки.
После скучного житья в Bad Nauheim’е, слонянья и леченья здорового мальчика, каким я был, мы познакомились с m-me Садовской.
