— Вы не должны нестись сломя голову на первый его крик, — нежно отчитала ее повариха. — Бедняжка, на вас лица нет. Сварить вам какао?
— Я позабочусь о Ренате.
Она съёжилась, когда Мартин вошел в кухню. Ренате показалось, что воздух в кухне потрескивает от напряжения, и она взглянула на повариху из-под опущенных ресниц — почувствовала ли та что-нибудь. Но миссис Скотт спокойно расставляла посуду на полке.
— Мне не нужна помощь… — начала, было, Рената.
— Почему бы вам не отдохнуть, миссис Скотт? — предложил Мартин, игнорируя лепет Ренаты. — Завтра утром Кэтти уберет остальное. — Он положил руку на плечо поварихи. — Ужин был превосходным. Спасибо за все ваши хлопоты. Доброй ночи, хорошего вам сна.
— Если вы уверены…
— Абсолютно.
У Ренаты оборвалось сердце, когда миссис Скотт стала прощаться с ними. После ухода поварихи Мартин, конечно, набросится на нее с обвинениями в безнравственности. Заявит, что женщина, предлагающая себя практически незнакомому мужчине, наверняка воспитывалась в семье, где процветали свободные нравы.
— Ваш ребенок плачет.
Рената метнула на него гневный взгляд.
— Думаете, я не слышу? — сердито буркнула она. — Я жду, когда вы уйдете!
Мартин не сводил с ее лица проницательных черных глаз. Рената почувствовала, как под его напряженным взглядом ее тело начало таять, кровь закипела в сосудах и каждая клетка ее тела наполнилась энергией и ожила.
— Так вы хотите какао?
Рената демонстративно повернулась к нему спиной.
— Нет! Я жду, когда вы выйдете отсюда!
Мартин коснулся ее плеча, тронул пальцами узкую бретельку платья. Рената подумала, что он собирается опустить ее вниз, и почувствовала, как завибрировало ее тело в ожидании этого момента. Пусть Мартин сочтет ее развратной, но она позволит ему…
— Спокойной ночи, — пробормотал он отрывисто и вышел.
Дверь с шумом захлопнулась. Дрожа, Рената поправила бретельку, чувствуя на коже горячий отпечаток пальцев Мартина. Он словно оставил на ее плече клеймо, дающее ему неоспоримое право обладать ею.
— О, Ник! Мой котеночек, — шептала Рената, устраивая сына для кормления. — Я совершила ужасную ошибку. Он презирает меня. Я подвела твоего дедушку.
Она знала, что не успокоится, пока ее отца обвиняют во всех смертных грехах. Рената не могла мириться с несправедливостью.
В округе наверняка найдутся люди, которые помнят Стивена Фарино, и завтра утром она спросит, что они думают о нем. Возможно, она никогда не добьется уважения Мартина, но она заставит его изменить мнение о ее отце. Она должна сделать это ради будущего своего сына.
