— Позвоните, когда принести кофе. И ваш любимый шоколад.
Мартин пробормотал слова благодарности.
— Полагаю, Томми просветил вас по поводу событий сегодняшнего утра? — с деланной небрежностью спросил он.
Миссис Скотт расплылась в улыбке.
— Конечно. Все рассказал, пока помогал мне готовить пирог. Гляньте-ка. — Смеясь, она встряхнула рукой свои седые волосы, и ее лицо оказалось в облаке мучной пыли. — Ладно, пойду посмотрю, как он там помыл миски. А может, уже затопил всю кухню и плавает в ней, как в бассейне!
Мартин снова улыбнулся одними губами и, выждав, когда миссис Скотт выйдет из комнаты, налил Ренате тарелку супа. Она с жадностью набросилась на вкусно пахнущую еду. У нее мелькнула мысль, что она похожа на заключенного, которому дали поесть перед казнью.
Сам Мартин ел мало — несколько ложек супа и маленький кусочек грибного пирога. Понимая, что ей необходимо подкрепить ослабший организм, Рената ела все подряд, тем более что миссис Скотт была превосходной поварихой.
Она доедала клубнику, когда почувствовала, что Мартин наблюдает за ней. Поскольку все ее внимание было сосредоточено на десерте, Рената догадалась, что он смотрит на нее, не по его глазам, а по тому, что грудь жгло словно огнем. Какую сильную власть он имеет над ней! Рената была потрясена этим обстоятельством уже не в первый раз.
— Вы готовы к разговору, — сказала она, промокнув губы льняной салфеткой. — А я готова выслушать вас.
У нее холодок пробежал по спине, когда она встретилась с Мартином взглядом.
Мартин тяжело и часто дышал. От его проникновенного взгляда у Ренаты закружилась голова, будто она выпила не один бокал вина.
— Кофе, — невнятно пробормотал он и, вскочив со стула, направился на негнущихся ногах к шнуру, чтобы позвонить поварихе.
Ничего страстного в нем нет, подумала Рената, одно раздражение. Она удивилась, что могла так ошибиться.
Молчание — горячее, тяжелое, удушающее — затягивалось. Рената смотрела, как Мартин ходил из угла в угол. Нервы ее уже не выдерживали напряжения. Она бы тоже стала ходить по комнате, но это было бы глупо. Чтобы занять себя чем-то, Рената подошла к сыну и сделала вид, что проверяет его пеленки.
Рената с облегчением перевела дух, когда миссис Скотт постучала в дверь.
— Вот как славно! Просто замечательно! Терпеть не могу женщин, которые ковыряются в своих тарелках. Это говорит о плохом характере. Я всегда…
— Спасибо, — прервал ее излияния Мартин, и его тон был весьма красноречивым.
