Ее сумбурные мысли прервал сердитый детский голос:
— Но почему, папа, почему?! Посмотрев в сторону церкви, Рената увидела Мартина, он вытаскивал из кармана носовой платок. Наклонившись к Томми, он начал ловко вытирать ему лицо и руки, испачканные шоколадом, и все время что-то тихо говорил ему. Мальчик, казалось, успокоился, потому что взял отца за руку и засеменил рядом с ним.
— Привет, — весело поздоровался с Ренатой Томми. — Привет, беби. — Он похлопал пухлой ручкой по люльке. Его мордашка светилась улыбкой и контрастировала с холодной сдержанностью его отца. — Папа обещал дать мне мороженое, когда мы вернемся домой…
— Только после того, как ты съешь обед, — напомнил ему Мартин.
Рената, ставшая невольной свидетельницей этого разговора, не могла не улыбнуться.
— Ну пошли? — сухо сказал ей Мартин. — Я покажу вам дорогу, это недалеко. Мы с Томми пойдем пешком.
— Но… — запротестовал было мальчик и осекся, перехватив сердитый взгляд отца.
Бог мой! — подумала Рената. Его ненависть ко мне столь велика, что он даже не может находиться со мной в одной машине!
Томми оживленно болтал, иногда отвлекаясь на ярких жуков и угрожающе жужжащих ос. Рената и Мартин хранили гробовое молчание.
Он держался отчужденно и хмуро, когда объяснял ей, как проехать к его дому. Позвав сына, который уже успел влезть на каменную стену, Мартин зашагал дальше по тропинке. Рената отстегнула люльку с Ником и закрепила ее на переднем сиденье машины. Она села за руль, но не спешила включать зажигание. У Ренаты было ощущение, что из нее выкачали весь воздух. Она осознавала, что едет на встречу с неприятностью, и горько сожалела, что обратила внимание на мужчину, в котором, как выяснилось, глубоко ошиблась.
Когда она нагнала Мартина и Томми, они уже входили в большие чугунные ворота. Рената сбавила скорость, чтобы полюбоваться великолепным пейзажем. Здесь все радовало ее глаз художника. Ограды из деревянных столбов, соединенных длинными перекладинами, отделяли широкую проезжую часть, за ними на зеленых лугах паслись овцы. Вдали поднимались лесистые холмы. Воздух был напоен запахом жимолости, проникавшим в салон машины через открытые окна.
Томми оторвался от своего отца и, забравшись на ограду, стал энергично махать рукой всаднику, чья лошадь стояла около небольшой дубовой рощи. Когда всадник приблизился, Рената увидела, что это женщина, молодая и стройная.
Жена Мартина? — занервничала она. Значит, мне предстоит испытать на себе еще один презрительный взгляд. Рената поджала губы. Она не допустит неуважительного к себе отношения! Ничего плохого она не сделала и не давала повода Мартину недружелюбно вести себя с ней.
