А завершилось все вот чем: скромное гражданское кладбище на окраине Джексонвилла, штат Северная Каролина, ненастный осенний день, несколько безутешных стариков, вроде бы образующих толпу, но на самом деле стоящих порознь, отдельно друг от друга. Какой-то заурядный священник прочитал по книге, но не добавил от себя ничего к стандартным фразам поминания усопшего. Ни одного представителя от корпуса морской пехоты Соединенных Штатов.
Но разве могли сюда прийти официальные лица? Ведь Карл — «бывший морской пехотинец с помутившимся рассудком», «ветеран, чья психика надломилась от стресса», «обезумевший стрелок», «солдат, страдающий разочарованием и депрессией», по словам одной влиятельной нью-йоркской газеты, считавшей в порядке вещей называть морских пехотинцев солдатами. Поэтому морская пехота не прислала ни единого официального представителя, несмотря на то что Карл много отдал морской пехоте. Бобу это казалось несправедливым, но что он понимал в подобных вещах и в том, к чему они приводят?
И снова, подобно фолкнеровскому кровавому проклятию, те омерзительные события, которые в конце шестидесятых стали следствием нашего ошибочного пути во Вьетнаме, собирают урожай человеческих жизней. Будем же надеяться, что снайпер морской пехоты Карл Хичкок, в прошлом герой, а теперь предполагаемый убийца — последняя жертва этой войны и больше никого не убьют. Будем надеяться, что все позади.
Но пусть война во Вьетнаме предостережет нас от новых искушений отправиться воевать в далекие края, как уже бывало не раз. Искушение решить силой то, что нельзя решить дипломатически, очень велико, однако всегда ошибочно. Ведь в конечном счете неважно, чем все завершится: победой или поражением. Война превращает героев в карлов хичкоков, чьи жертвы номер 94, 95, 96 и 97 — мирные люди, которые когда-то пытались его спасти. Они жертвы, но Карл Хичкок — трагедия, порожденная культурой, которая ищет ответы на все вопросы в прицельно выпущенных пулях.
Это была передовица «Нью-Йорк Таймс».
Боб прочитал ее в Интернете, и это было все, на что его хватило. Он с огорчением видел, как безжалостно вцепились в Карла кретины из восточной прессы, и очень сомневался, что кто-нибудь из работающих в редакциях восточных газет в свое время хотя бы просто побывал во Вьетнаме, не говоря уже о том, чтобы тринадцать месяцев прослужить там в морской пехоте, однако сейчас именно эти люди считали себя вправе кричать гневные обличительные слова и трубить в рожок.
