— Открой дверь и включи свет, тогда я буду знать, что с тобой все в порядке, — неожиданно хриплым голосом отозвался он.
— Можешь больше не разыгрывать из себя джентльмена, — сердито отрезала Элис. — Нас никто не видит.
— Знаю. Делай, как я сказал. Справишься?
— С какой это стати мне не справиться? — огрызнулась девушка.
— С такой, что ты напилась, — сухо отозвался Тони.
— Ах да, конечно, — спохватилась Элис. — Не волнуйся.
— Что ж, тогда спокойной ночи.
Он повернулся и зашагал прочь. Девушка нахмурилась. Если он считал, что она пьяна, то почему не попытался этим воспользоваться? Закрыв дверь, Элис молча поднялась по ступенькам. В его голосе явственно звучало неудовлетворенное желание. Может, это и не предвещало ничего хорошего, но все равно было очень приятно.
Квартира показалась ей темной и пустой. Элис была совсем измучена и, наскоро сполоснувшись, бросилась в постель. Утром она отправилась в школу, даже не взглянув на валявшееся на полу в спальне вызывающее красное платье.
На работе ей никак не удавалось сосредоточиться. Слова Антонио о том, что он дал себе слово не садиться за руль нетрезвым или расстроенным, не шли у нее из головы. Мария как-то рассказывала Элис о том, что такое сицилийская клятва чести. Никто и никогда не посмел бы нарушить ее. А это могло означать только одно из двух: либо Антонио вообще неведомо понятие о чести, либо… он говорил правду, а стало быть, был неповинен в том роковом несчастном случае. Но она же видела его в тот вечер своими глазами!
Размышления девушки прервал один из учителей, явившийся с жалобой на успеваемость Люка Кончини. Со всей возможной тактичностью Элис постаралась объяснить, что не следует давить на Люка, поскольку дома ему просто негде заниматься. А про себя подумала: может, стоит сказать Антонио, чтобы в проект молодежного центра включили специальные кабинеты для занятий? Идея показалась ей неплохой.
— Элис, что с тобой? — Коллега как-то странно смотрел на девушку, и та сообразила, что уже несколько минут глядит в пространство.
— Ох, извини, — смущенно пробормотала Элис. — Я просто…
— Понимаю. Я уже слышал о помолвке, — улыбнулся тот. — По-моему, ты немного не в себе. Вот и звонок — мне пора идти. Поговорим потом, хорошо?
— Да, конечно. — Слава богу, хоть один человек в городе считает, что она спятила. И потом, нелепо строить планы по поводу молодежного центра: ведь главное, чего она добивается, — это отправить Антонио подальше отсюда, причем до возвращения его матери. В то же время Элис не могла отрицать, что финансовая помощь трудным подросткам была бы как нельзя кстати. Она печально закрыла глаза. Слишком быстро Тони снова нашел путь к ее сердцу. Ибо, ругая себя последними словами за эгоизм, в глубине души Элис знала: она хочет, чтобы он остался.
