— Анна Покэ. — Марк, секунду поколебавшись, назвал имя ее подруги. — Прости. Но наш брак изжил себя. Я больше не люблю тебя.
Николь смотрела на мужа широко раскрытыми глазами. Больно кольнуло в душе, словно ее пронзили острой ядовитой иглой.
Больно…
В голове забарабанили тысяча барабанщиков. Заглушая голос разума, не давая принять и осмыслить услышанное…
Все мысли текли в никуда.
Потом все стихло. Тишина. До звона в ушах.
Николь никак не могла поверить в это двойное предательство. Все это ей казалось дурным сном. Она хотела побыстрее проснуться и вернуться в реальность. Но ее разум, душа и тело онемели. Руки и ноги словно сковали железными цепями. Ни двинуться с места, ни пошевелиться.
Первым очнулся ее мозг. Он словно компьютер методично заработал, ища правильный выход, но не находил его. Поэтому заставил ее задать беспомощный вопрос.
— И что теперь?
— Мы с тобой должны расстаться. Я женюсь на Анне… Ты же понимаешь, там у меня родился сын…
А здесь он потерял дочь…
Они потеряли дочь.
Повисло тяжелое молчание. Как огромный булыжник. Оно давило, прессовало, не давало дышать. Николь собрала все свои силы и проговорила:
— Теперь я понимаю, почему Анна скрывала от меня свою новую работу… Ее новая должность теперь будет называться «жена»…
Марк смущенно пожал плечами и ничего не ответил. Николь, взглянув на мужа, удивилась сама себе:
— Господи, ты изменял мне с моей подругой, а я ничего не знала! — Анна обхватила руками голову и почему-то спросила: — Если ты хотел уйти от меня, зачем сделал мне такой подарок ко дню рождения?
— Это из-за ребенка. В этот день я узнал, что Анна беременна, и захотел это отметить. Мне хотелось, чтобы все были счастливы…
Это был конец.
У меня родился сын. У меня родился сын. Я женюсь на Анне … — стучали в висках слова мужа.
Николь стремительно неслась к машине. Она не слышала, как муж кричит ей вслед, чтобы она остановилась и не делала глупостей. Она ничего не слышала. В голове было одно: ее дочь погибла, а его сын родился…
Марк, ее Марк смотрел на нее холодными, чужими глазами и говорил жестокие вещи. Еще сегодня утром — самый близкий и родной… Отец ее ненаглядной Мэри… Они вместе пережили счастье ее рождения и боль потери… А теперь она теряет и его… Уже потеряла… Ее боль удвоилась в тот момент, как он от этой боли освободился. И эта невыносимая двойная боль заставила ее сорваться с места и выбежать из дома…
Туфли на высоких каблуках мешали бежать, и она на ходу скинула их, продолжая свой путь босиком.
