Покачав головой, Сарита направилась к машине. Он что, действительно считает ее полной дурой?
Грег был явно недоволен ситуацией.
— Давай я подъеду к этому месту и заберу тебя, — предложил он.
Сарита была польщена, но не испытывала ни малейшего желания видеться с ним.
— Я не одета, как надо, и вся пропахла лошадьми.
— Уверен, ты великолепно выглядишь, — настаивал Пайк.
— Мы довольно долго плутали, пока нашли дорогу. Я даже не смогу тебе ее точно объяснить. И, честно говоря, я устала. Мы долго были в седле, Вольф тут гонялся за мустангами. У меня давно не было такой тяжелой поездки.
В телефонной трубке раздался покорный вздох.
— Ну, хорошо. Но завтра ночью я отвезу тебя на ужин, а потом мы отправимся в кино. Мне так хочется увидеть тебя поскорее.
Сарита посмотрела в сторону ранчо, где Вольф советовался с Рэдом, и нахмурилась. Для нее нет будущего с О'Малли, значит, надо привыкать к Грегу.
— Завтра ночью, — согласилась она.
На обратном пути Вольф сказал:
— Я очень благодарен, что ты поехала со мной.
— Я не дура, Вольф О'Малли, — ответила она резко. — Я знаю, что ты играешь в старшего брата. И делаешь это для того, чтобы удержать меня подальше от Грега.
Вольф решил не нагромождать больше лжи.
— Это не подходящий для тебя человек.
Пораженная тем, что он фактически признал, что хитрил целый день, Сарита взглянула на него.
— Так ты отправился в такой далекий путь и заблудился по дороге только для того, чтобы я не попала на свидание?
— Я не заблудился, а всего лишь немного сбился с дороги.
— Мне кажется, ты несколько перестарался — это уже и на дружбу не похоже. — Сарита замолчала и отвернулась.
Вольф чуть не сказал, что его чувства давно вышли за границы дружбы.
— Я хотел не только удержать тебя от свидания. Я действительно очень ценю твое мнение о лошадях, — сказал он. — Я честно хотел узнать твое решение, когда уже принял свое.
Уважение и дружба — вот все, что он чувствует к ней. Сарита постаралась не показать, как ей больно.
— Ну, значит, я не впустую потратила день, — небрежно сказала она, откинулась на сиденье и до самого дома не произнесла ни слова.
