Однако через несколько мгновений ее уединение было нарушено. Отец ребенка прошел в гостиную и тяжело опустился в большое старое кресло напротив. Розмари подняла на него взгляд.
Глаза Франклина Кэдлера были закрыты, весь вид выражал крайнюю усталость. Черты лица будто высечены из камня: высокий умный лоб, прямой нос, полные, чувствительные губы, волосы черные, как смоль, и эта привлекательная ямочка на подбородке, о которой упоминала Мелисса. Почему сестра не предупредила, что может появиться отец ребенка?
Переведя взгляд на уснувшего Дени, Розмари мысленно вернулась к событиям прошлой ночи.
— Я тут попала в переделку, — говорила Мелисса, внося в дом коляску и пакет с подгузниками. — И не знала, куда еще идти.
Розмари ощутила, как горло свела судорога.
— Это твой ребенок? — сдавленно спросила она.
Вопрос прозвучал глупо, но ведь Розмари даже не предполагала, что ее сестра беременна.
— Да, мой, — подтвердила Мелисса, и в голосе ее не прозвучало ни гордости, ни счастья. — Это не должно было случиться, — продолжила она. — Я забыла принять пару таблеток… только и всего.
— Только и всего, — повторила Розмари, пытаясь встретиться с сестрой взглядом. Интересно: раздумывала ли та когда-либо над последствиями своих поступков?
— Ты же не собираешься читать мне сейчас мораль, сестричка?
— Нет, я не собираюсь читать тебе мораль. — Розмари сморгнула с ресниц появившиеся вдруг слезинки. — Такой сюрприз для папы с мамой… — начала она и сразу же уловила в глазах сестры выражение вины. — Ты им сказала?
— Нет, не сказала.
Мелисса прошла в гостиную и рухнула в кресло, возведя очи горе.
— Я не могла… После того, что ты пережила с Абигайль, мне хотелось их подготовить…
— Понимаю, — прошептала Розмари, удивленная и тронутая чуткостью сестры.
Та была очень бледна, губы ее подрагивали от беспокойства.
— Ну, скажи, в какую переделку ты попала на сей раз?
С малышом на руках Розмари опустилась в кресло напротив.
— Все так непросто… — сказала сестра, избегая смотреть ей в глаза.
— А когда твоя жизнь была простой? Сложности — твой конек, — пошутила Розмари, старясь заставить сестру улыбнуться.
И это почти удалось. Мелисса одарила ее ослепительной улыбкой — но лишь на секунду.
— Знаю. Но в этот раз, понимаешь… в этот раз я, кажется, замахнулась на большее, чем мне по силам, — вздохнула она.
Розмари промолчала, зная по опыту, что, когда сестра находится в таком состоянии, задавать вопросы бесполезно. Мелисса сама все расскажет, когда сочтет нужным.
