– Конечно, вам с самого начала не следовало лгать. Это было ошибкой, – спокойно сказал Филипп, – но ошибку можно простить. Непростительно нежелание признавать свои ошибки.
– Я всегда стараюсь следовать этому принципу, – заверила его Эмити.
– Вы, оказывается, прекрасно учились. – И Филипп нахально уставился в вырез ее платья.
Эмити вспыхнула:
– Да, это так. – Как трудно не отвести глаза от его пристального взгляда! Вот тут впервые Эмити почувствовала, что приближается к поставленной цели.
– Именно об этом говорил мне профессор Фишборн.
У Эмити округлились глаза.
– Марк Фишборн? Вы с ним знакомы?
– Нет, я с ним не знаком, но сейчас разговаривал по телефону.
Верить ли собственным ушам?
– Вы разговаривали обо мне с профессором Фишборном?
– Эмити, вы же сами признались, что опыта работы у вас нет. Разве не естественно мое желание узнать, как вы успевали в учебе? Взять человека в фирму, не зная о нем ничего, – согласитесь, несолидно. Я несу ответственность перед акционерами, клиентами и своими служащими и должен быть уверен, что в команду войдет человек, которому я могу доверять.
Эмити обмякла и откинулась на спинку стула.
– Вы-то, я вижу, приняли как должное высокую оценку профессора Фишборна. Доставлю вам удовольствие, передав его слова, – продолжал Филипп. – Честность, чувство долга и желание работать – вот те качества, которые у вас в полной мере присутствуют.
Теплая улыбка была реакцией на профессорскую похвалу.
– Я так понимаю, что вас мучает еще один вопрос, ведь так? – сказала Эмити, когда Филипп замолчал.
– Да, одна деталь меня смущает, – признался он. – Почему Эмити Хартли, окончившая колледж несколько недель назад и желавшая совершить переворот в журналистике, вдруг прилагает столько усилий, чтобы найти работу в инвестиционной фирме?
– Вам может не понравиться мой ответ, – сказала она, глядя ему в глаза. – Но причина весьма прозаичная. Жадность.
– Жадность?
– Я хотела работать в газете, – спокойно продолжила Эмити, – разговаривала со многими журналистами. Господи, какой же я была наивной! Заработок начинающего репортера мизерный. Я сложила свои расходы на аренду квартиры, еду, оплату машины, страховые взносы, стоимость одежды – такие деньги я не смогу заработать журналистикой.
Трудно дались лишь первые слова, а потом заведомая ложь полилась сама собой. Если бы существовал бог журналистики, то сейчас он бы ее испепелил. Но раз ей надо поступить на службу к Филиппу, любые средства хороши.
