Ярость ослепила Джона Леконсфилда. Вот как Вероника Картер думает о нем! Интересно, очень интересно!
— Когда я хочу женщину, я ее соблазняю, и для этого мне не нужны наркотики.
— Значит, я сама сюда пришла, так понимать?
— Не ломай комедию! Ты прекрасно понимала, что делаешь, когда явилась ко мне в комнату голая…
— ЧТО?!
Он не позволит Веронике Картер одурачить себя!
— Ты отлично понимаешь, о чем речь. Стриптиз был великолепен.
— Я не могла сделать ничего подобного, это ты подстроил…
— Да? А здесь ты как оказалась? Тоже не помнишь?
— Я не…
— Вот что я тебе скажу! Я не сумасшедший и отвечаю за свои слова. Ты пришла, села ко мне на постель и…
Рассказать это было нелегко. Голос предательски задрожал.
— И что было дальше? Рассказывай!
— Ты меня… трогала.
— Как?!
— Самым интимным образом. Грубо говоря, держала меня за член.
— Ты врешь, врешь, негодяй!!! Я даже представить этого не могу, не то, что сделать!
— Понимаю. Хочешь прикинуться лунатиком. Как и раньше.
— Раньше? Что ты имеешь… Это уже было?
— Да прекрати ты, Вероника! Как будто не знаешь. Ведь ты уже жаловалась, что проснулась не там, где засыпала!
Вероника беспомощно потерла лоб и глухо произнесла:
— Да… это было… незадолго до отъезда… Я проснулась утром на полу, у кроватки Джеки… Но откуда ты узнал?
— Да потому, что я спал там, в детской, и был свидетелем всех твоих… блужданий.
— И ты…
— Спал я там, понятно?! Не пользовался случаем и не насиловал тебя, если ты это имеешь в виду. Если бы сделал, то сказал бы тебе, не беспокойся.
— О… я не это хотела сказать… Но почему ты ничего не говорил?
— Я решил, что виной всему стресс и усталость. Не к кровати же тебя было привязывать. Если бы Джеки проснулся…
— И все же сегодня ты воспользовался этим!
— Черта с два!!! И не морочь мне голову! Сегодня, ты не была лунатиком! Я видел твои глаза, ты не спала…
— Да, я не спала! Я проснулась в твоих объятиях, ты меня трогал и… и…
— И трахал тебя! Вернее, собирался это сделать. И перестань прикидываться дурочкой, если бы не боязнь забеременеть, ты бы уже отдалась мне, прямо на траве, ведь именно для этого ты и разыграла всю ту комедию с заламыванием рук и купанием в росе!
Из прекрасных глаз хлынули слезы, и Джон замолк. Голос Вероники звучал надломлено и жалобно.
— Я действительно ничего не знаю о сексе и о том, что хожу во сне. Я действительно НЕ ПОМНЮ, что со мной случилось сегодня ночью, и почему я оказалась здесь. Почему ты мне не веришь?
Джон сел прямо на траву и устало произнес:
